Крестоносец | страница 205
Когда я допевал последние слова, расторможенные белым вином мозги немного встали на место, и в голове мелькнуло: «Ой дурак… Кому я это пою?! Сейчас схватят, и потащат в пыточную в замке, разбираться с еретиком! Стоило ради этого слезать с костра за колдовство?»
Но монахи сидели спокойно и только усмехались, наворачивая хозяйскую стряпню и запивая тем самым белым вином, будь оно неладно! И опьянения ни в одном глазу! Натренировались в своём монастыре, алкоголики! Как позже заметил брат Теодоз, от менестрелей и трубадуров, особенно из Аквитании и Лангедока, да от вагантов можно услышать и не такое.
Аббат Клерво, пока я пел, сидел с непроницаемым лицом. Но после окончания песни покачал головой, и неожиданно улыбнувшись, сказал:
— Всё же, Клермонский епископ Эмерик прав на твой счёт. Преосвященный Теобальд переслал мне копию письма, присланного епископом на запрос Примаса о Симоне де Лонэ. Отзывается он о тебе в общем неплохо, но и правду не скрывает. Ты действительно таков, как он пишет. Дерзкий и неисправимый насмешник! Хоть и не лишённый талантов.
— Что делать, Ваше Преподобие, — я постарался изобразить максимально покаянный вид, — таким уж меня сотворил Господь. Но я уважаю то, что достойно уважения. А смеяться над глупостью считаю делом богоугодным. Ведь сколько достойных людей от неё пострадало. И даже Христу пришлось претерпеть мучения и казнь из-за чужой глупости.
Монахи от моих слов удивлённо переглянулись, а Бернард, став серьёзным, предложил пояснить, что я имею в виду. М-да, на зыбкую почву я зашёл, но поворачивать назад поздно.
