Зачем Юсси упомянул эту фамилию? Да еще в связи с убийством?
Сколь долго ни пытался он разобраться — ни к чему это не привело. Но должны же быть предъявлены настоящие обвинения, а не только эта общая фраза — «государственная измена»! За нее, правда, расстрел, но хочется большего: какие-то преступные действия, некие криминальные эпизоды. Конечно, наделал дел за свою жизнь Тойво достаточно, но хотелось бы от прокуратуры конкретики.
Когда в крепости объявили, что «спать пора, преступники и осужденные», Антикайнен решил, что при ближайшей встрече с адвокатом обязательно попросит того разобраться с делом этого Исотало. Или этих Исотало, сколько бы их не бегало по Финляндии и за ее пределами.
Уже под утро, когда сон наиболее крепок, дверь в камеру Антикайнена начала медленно и осторожно приоткрываться. Приклеенная хлебным мякишем к нижнему краю двери нитка двинула на листке книги, лежащей на полу, обломанную щепку. Звук был слабый, все равно, что шелест — но он был.
Тойво, мгновенно проснувшись, бесшумно сполз вниз с кровати и затаился под ней. Несолидно, конечно, но всяко лучше, чем ждать своей участи, задрав одеяло обеими руками к подбородку и хлопая глазами. Вряд ли это пришел начальник тюрьмы с поздравлениями о внезапном освобождении.
В камеру вошел человек, от которого не пахло свободой. То есть, только те запахи, что были здесь, в крепости, и ни намека на какой-нибудь одеколон, сигару, еду и выпивку — все то, чем может пахнуть человек, не обремененный заключением. Иными словами, вошедший не пах ничем. Немытое тело, плохо выстиранная одежда, дурная еда — вот, что значит «ничем».
Незваный гость, крадучись, приблизился к кровати, очень ловко ориентируясь в почти кромешной темноте, и приготовил на вытянутых руках веревку, которую, вероятно, загодя снабдил петлей на манер удавки. Умелые руки в долю мгновения могут набросить такую на шею жертвы, подавив любые попытки сопротивления.
Тойво из-под кровати что было сил дернул посетителя за штанины возле щиколоток, тот, понятное дело, упал и приготовился удивляться. Люди удивляются по-разному: кто-то сильно вдыхает, кто-то не менее сильно выдыхает. Может еще и заорать при этом. Антикайнену это было совсем ненужно, поэтому он почти наугад рубящим движением ударил врага в шею, ощутив костяшками пальцев, что попал.
Человек резко передумал удивляться и хрипло забулькал: удар ему пришелся в горло. Тойво перекатился вдоль тела на оперативный простор и выхватил у врага из пальцев, скрюченных на горле, веревку. Темнота была густая, но воображение дорисовывало то, что не удавалось увидеть глазами. А воображение у Антикайнена было богатое.
