В Гельсингфорсе китайцев не было. Им появляться в столицах категорически воспрещалось. Поэтому Тойво сотоварищи знали об их проделках только понаслышке, отчего каждый свое растущее эго проявлял сугубо во внутренних расовых товарищеских делах: драках до первой крови, вражде с порчей имущества и прочих невинных шалостях.
Если к подбитому глазу в семье Антикайненов относились достаточно терпимо, то к некоторым неизбежным вещам, как то: оторванный рукав у пиджака, дыра в брюках на колене, либо вырванный карман на рубашке — выражали свое мнение с житейским практицизмом.
— Ну, коль порвал — то сам и чини, — говорил отец.
— Иди в Армию Спасения, поклянчи там, может, выдадут что, — вздыхала мама.
Мол, коль тебе нужна одежда, ты ей и занимайся.
У определенного круга одноклассников подобное положение вещей не катило. За расквашенный нос у чада отец-поп готов был отлучить от церкви виновного. За порванную куртку мамаша, жена лавочника, настоятельно требовала посадить в тюрьму устроившего такое вредительство злодея. Дружбу, как водится, с такими ранимыми одноклассниками это не укрепляло.
Поднаторев в чтении, Тойво наконец-то пошел устраиваться на работу в газету. Таскаться в Армию Спасения он не хотел, латать одежду получалось не очень хорошо, а без ботинок было совсем тоскливо. Ему исполнилось восемь лет.
Сначала юный Антикайнен попытал счастье в центре города, но практически во всех газетах дальше входной двери его не пустили. Рылом не вышел, говорили. Обходя день за днем все издательства, он, в конце концов, очутился в родном районе на окраине Гельсингфорса, Сернесе, заурядном рабочем квартале. Здесь издавалась маленькая рабочая газетка «Oma maa» («Своя земля»), которую ему все-таки доверили распространять.
Чтобы к Тойво не возникали вопросы со стороны какой-нибудь полиции, либо инспекции по труду, ему пришлось вступить в молодежное общество с ограниченно ответственностью под претенциозным названием «Ihaneliitto» (что-то типа «Совершенства»). Сами же молодые члены и членши этой организации предпочитали обзывать ее «Чудным союзом» (другой перевод этого слова, здесь и далее примечания автора).
Организация была не очень тайной, подконтрольная вполне взрослым дядькам и тетям, но иногда с юношеской ретивостью уводящая своих участников в сторону начальных отношений между подростками разных полов. Тойво это дело не понимал, да и решительно не одобрял. Конечно, в восемь мальчишеских лет не до начальных сексуальных отношений, а сразу же — до конечных: передрался с более старшей девчонкой, и чувствуешь себя победителем.
