— Много знать будешь — скоро состаришься, — ответил он Миньке.
Минька от неловкости только задергал вожжами.
Равняясь с волостным правлением, он придержал коня. На деревянной лесенке в ворохе нарубленных березок копошился мужик в солдатской гимнастерке. Волосы взъерошены, один ус — кверху, другой — книзу.
— Окрашаешь, Карпей Иванович? — делово спросил его Минька.
Карпей Иванович повернулся к Миньке.
— Да надо к Троице.
Из кучки брал он по березке и притыкал их к палисаднику.
— Солнце-то высоко еще, — сказал Минька так же делово, — до бани помаршировать бы…
— Видно будет, — сказал Карпей Иванович. — Пущай собираются ребята, я погодя подойду.
Алешка чуть опередил Миньку. И, чтобы поравняться с ним, зашагал тише.
— Наш главнокомандующий, — сказал Минька про Карпея Ивановича, — в солдаты обучает наш отряд.
— Это что ж у вас за отряд? — спросил Алешка.
Минька точно с цепи сорвался.
— С весны еще отряд у нас… — замолол он. — В солдаты обучаемся. Карпей Иванович, сторож волостной, у нас главнокомандующий, а Морозов Федька и попович — офицера… А я пока унтер-офицер…
— Это с офицерами у вас отряд? — спросил Алешка.
— А как же, у нас все по-настоящему…
— А знаешь, — Алешка шагнул ближе к телеге, — по-настоящему-то офицеров ведь бьют…
— Пошто?
— По то и бьют, — сказал Алешка, — что они белогвардейцы…
По сторонам улицы начались уже старожильские дома.
Редкий дом выходил прямо на улицу: старожил строит дом во дворе, чтобы с улицы не было доступа к окнам.
— Слышь, малыш, — окликнул Алешка Миньку, — ты будто отесовцев видел. А сам Отесов не был с ними?
— А я почем знаю, — ответил Минька.
— «Почем знаю», — передразнил Алешка. — У него приметка есть — шрам…
Алешка показал на левую щеку. Заерзал Минька на телеге:
— А ты разве видал его?
— А ты разве никогда не видел своего батьку? — в ответ спросил Алешка.
Минька только таращил глаза на Алешку: теперь совсем разъяснилось ему, о каком «тятьке» разговаривал малец с Трофимом.
Хотел было Минька подробней порасспросить парня, но тут поравнялись они с морозовским домом.
Дом Морозова был отличный от всех: крестовый, под зеленой крышей, с большими окнами. На улицу выходило крашеное крыльцо. Над крыльцом висела вывеска:
Лавка была заперта. На двери висел тяжелый ржавый замок.
Алешка прошел во двор. Из будки с лаем выскочил мордастый пес, забегал по цепи.
— Зачем дразнишь? — послышался писклявый голос.
У стенок стоял малец, ровня Алешке.
— Никто ее не дразнит, — сказал на ходу Алешка, — сама она бесится…
