повиноваться Богу. Но
в Библии мы видим другой подход. Она учит
нас, что послушание Божьим повелениям
проистекает из благодарности, а не долга.
Не потому, что долг — это неправильно.
Дело в том, что Бог хочет, чтобы мы с радостью
делали то, что должны. А то, благодаря чему
мы можем покоряться и служить Богу с радостью, —
это благодарность за благодать, явленную
нам в Евангелии Иисуса Христа.
Вероятно, это прозвучит странно,
но христиане нуждаются в Евангелии так
же, как и неверующие. Нам нужно Евангелие
не для первоначального обретения спасения.
Нам нужно Евангелие, чтобы мы не скатились
в отношениях с Богом к подходу «я тебе —
ты мне». Мы нуждаемся в Евангелии, чтобы
помнить, что мы все еще деятельные грешники
и наша единственная надежда и на вечную
жизнь, и на Божье благоволение в настоящем —
кровь и праведность Христа.
Гейдельбергский катехизис при
правильном использовании поможет нам
сохранить правильную последовательность
вины, Божьей благодати и нашей благодарности.
Кевин Деянг прекрасно справился со своей
задачей и показал, как эти три концепции
преломляются в повседневной жизни.
Пастор Деянг несет служение в Реформатской
церкви Америки — деноминации, корни которой
уходят к Нидерландской реформатской
церкви, — и пишет с позиций этой конфессиональной
традиции. Поэтому в книге будет несколько
утверждений, с которыми не сможет согласиться
читатель, чья позиция отличается от реформатской.
Однако пусть вас не отталкивают те вопросы,
по которым у вас иная точка зрения. В целом
это прекрасная книга, которая будет полезна
людям разных богословских убеждений.
Я рекомендую вам ее, так как она поможет
всем нам стать лучшими богословами, черпающими
свои убеждения из Писания.
Джерри Бриджес,
автор книги «Стремление
к святости»
Введение. Игра в прятки и Гейдельберг
Найти истину сложно, а сохранить
ее еще сложнее. То, что поначалу было новым
и потрясающим, со временем становится
обыденным и скучным. То, что начиналось
как захватывающее приключение, позже
превращается в пустой ритуал. То, что
побуждало первое поколение к жертвенности
и рвению, в следующем поколении вызывает
безразличие и даже раздражение. Почему
деноминации и церковные движения почти
всегда уносит от их богословского причала?
Почему люди, которые выросли в церкви,
часто менее точны в своей вере, чем новые
христиане, которые уверовали в сорок
пять? Почему те, кто рос с символами и исповеданиями
веры, становятся людьми, которые их больше
всего ненавидят?
