— Да. — Банар заметно оживился. — Да, милорд, это правда. Мне не следовало забывать об этом. Я полагаю, — он почти застенчиво улыбнулся, — что я был так потрясён тем, что происходит, что я начинаю бояться теней.
— Вряд ли вы одиноки в этом, отче, — сухо заметил Хэлком. — С другой стороны, в некотором смысле это только подчёркивает то, что я говорил ранее о нашей потребности в защищённой сети связи. И, честно говоря, в том, что, я полагаю, вы могли бы назвать «явочными домами», где те, кто открыто нападает на силы отступников, могли бы почувствовать себя в безопасности между атаками. Что-то такое, где они смогут собраться и восполнить свою веру и духовную целостность, прежде чем снова пойти на встречу с раскольниками.
— Да. — Банар кивнул, сначала медленно, но с нарастающим энтузиазмом. — Да, милорд, я понимаю. И как бы мне ни хотелось самому нанести один из этих ударов, совершенно очевидно, что мой долг — служить как можно более эффективно. Не говоря уже о том, что, насколько мне известно, вы единственный законный епископ, оставшийся во всём Королевстве. Таким образом, любой человек, истинно преданный Матери-Церкви должен, очевидно, поставить себя под ваше руководство.
— Я верю, что в этой проклятой «Церкви Черис» священнослужителей, которые в глубине души согласятся с вами в этом вопросе найдётся много больше, чем мечтают Кайлеб и Стейнейр, —— жёстко сказал Хэлком. — И то, что они хранят свою веру в тайне, надёжно спрятанной — это хорошо, по крайней мере сейчас.
Банар кивнул, и ноздри Хэлкома раздулись. Затем он слегка встряхнулся.
— Тогда так, отче, — сказал он более оживлённо. — Я не хочу сейчас вдаваться в подробности, но могу сказать вам, что у нас в Черис есть по крайней мере один или два довольно богатых сторонника. Некоторые из них готовы поставить это богатство на службу Храмовым Лоялистам. Очевидно, мы не можем допустить, чтобы кто-то из них внёс слишком большой вклад.
Банар выглядел немного смущённым, и Хэлком покачал головой.
— Подумайте об этом, отче, — терпеливо сказал он. — Маловероятно, что кто-то вроде Волны Грома не составляет список людей — особенно богатых или влиятельных — которых он мог бы заподозрить в симпатиях к Храму. Если значительный процент богатств одного из этих богатых подозреваемых внезапно исчезнет, это вызовет всевозможные тревожные звоночки в мозгу Волны Грома. Поэтому очень важно, чтобы любой вклад в наше дело был тщательно скрыт и не настолько велик, чтобы явно повлиять на богатство жертвователя.
