Народ все прибывал, тесня передние ряды. Флаги и транспаранты мирно покачивались над скопищем голов. Дойдя до дворца, демонстранты остановились. Путь преградили заслоны полицейских на мотоциклах, сзади них темнели грузовые машины с вооруженными солдатами.
Передним шеренгам стало трудно сдерживать натиск задних рядов. Проход вокруг ограды дворца также оказался закрытым, людям некуда было податься. Демонстранты выше, подняли плакаты, чтобы хозяева дворца могли прочитать требования докеров. На импровизированной трибуне под зелено-синим с голубым кругом, бразильским флагом показался первый оратор. Это был Хуан Рогидес, новый председатель стачечного комитета, недавно выпущенный из тюрьмы. Высокий, худощавый и носатый, он говорил необычно звонко и резко. Его голос, усиленный микрофонам, был полон сдерживаемого гнева. И все, кто слышал его, также решительно повторили за ним: «Будем бороться, пока не победим!»
Вслед за ним взобрался на трибуну смуглолицый седой мулат. Потом молодой, рабочий из мастерских, с которым я недавно познакомился в комитете. Он говорил горячо и страстно.
Пока все обходилось мирно. Полицейские беззлобно огрызались на шутки девушек. Парни, взявшись за руки, сдерживали толпу, чтобы не смять ряды полицейских и солдат, заслонявших ограду дворца. Казалось, никто не замышлял ничего плохого.
Внезапно над толпой прокатился выстрел. Словно хлопнула хлопушка, и в ту же секунду парень на трибуне упал. Пронзительно громко закричала, повалившись на асфальт, пожилая женщина в черном платке. Все оцепенели на мгновение, еще не понимая, что это стреляют полицейские. Раздался залп. Кто-то истошно выкрикнул:
— Не стреляйте, мерзавцы!
И словно в ответ на этот крик загремели выстрелы прямо по безоружным передним рядам. Люди заметались, сбивая с ног друг друга. Надломленно упал негр с гитарой. Белоголовый мулат в двух шагах от меня грузно осел и повалился, широко раскинув руки. Все вокруг наполнилось треском мотоциклов и выстрелами.
Я бросился к мулату, но не успел. Мотоцикл едва не опрокинул меня. Я отскочил, инстинктивно подавшись назад, однако мотоциклист явно направлялся на меня. Сидевший в коляске полицейский прицелился из пистолета. Пуля угодила в стоявшего рядом мальчугана. Тогда, не помня себя от ярости, я одним прыжком сбоку вцепился в воротник сидевшего в коляске полицейского и выхватил у него пистолет. Он испуганно повернулся ко мне, замахнувшись длинным штыком, но не успел. Я рукояткой пистолета хватил его изо всех сил по башке так, что он без звука откинулся на сиденье коляски, выронив штык. Водитель мотоцикла не успел развернуться, колесо машины упиралось в тело бесчувственного мальчика. Вокруг бежали, кричали люди, в беспорядке теснясь к тротуарам.
