А забастовка продолжалась и ширилась. Команды приходивших судов присоединялись к бастующим. В знак солидарности с докерами прекратили работу портовики Монтевидео и Буэнос-Айреса. Тогда хозяева решили нанести удар бастующим: арестовали всех комитетчиков во главе с дядюшкой Дюшаном. Узнав об этом, докеры Рио-де-Жанейро выпустили воззвание, призывая трудовой люд фа-вел на демонстрацию.
В знойный, безветренный день демонстранты заполнили улицы и набережную, стекаясь к Авенидо-ди-Бранко. Казалось, все население рабочих кварталов сошло на роскошные, богатые авеню. И чем ближе подходили к центру, тем плотнее становились ряды колонн, одна за другой двигавшихся к президентскому дворцу. Слухам о том, что президент уехал во вновь строящуюся столицу Бразилии, не верили. Наоборот, многие утверждали, что президент во дворце и примет новых руководителей комитета.
Трамваи и автобусы остановились. Не видно было и автомобилей. Во всю ширь Авенидо-ди-Бранко шли колонны демонстрантов. В знойном воздухе над головами демонстрантов плыли разноцветные флаги, транспаранты и наскоро, за ночь, сделанные плакаты.
Я шел в группе моряков с английского парохода. На подходе к площади с конной статуей посредине перед дворцом ряды расстроились. Поддавшись течению людского потока, я оказался почти в первых рядах портовиков. Здесь было больше молодежи. Парни и девушки так празднично выглядели, будто собрались на карнавал. Высокий негр бойко играл на гитаре, и вокруг него кружились пары — бронзовые девушки в широченных юбках и парни, подпоясанные шарфами.
Иногда какой-нибудь моряк или докер поднимался на плечи товарищей, бросал несколько фраз, указывая на особняки с наглухо закрытыми жалюзи окнами, и все, дружно подхватывая слова оратора, двигались дальше. Гул огромной толпы напоминал шум океанского прибоя.
— Хорошо! Ведь хорошо! — восторженно повторял шедший рядом со мной пожилой грузчик, взмахивая своей соломенной шляпой. — Вот что значит солидарность! Мы добьемся своего. Мы скажем президенту, что если он не поможет нам, не призовет хозяев, к ответу, то…
— Вери гуд, вери гуд! — радостно восклицал белозубый моряк с английского грузового судна, размахивая флажком. И хотя не все знали, что точно значат эти слова, все же восторженно подхватывали их. Ряды двигались дальше мимо надменных зданий и пальм, выстроившихся, подобно часовым, вдоль тротуаров. На углах авеню виднелись темные фигуры полицейских, в тени ворот толпились какие-то штатские люди. На них не обращали внимания.
