Под чужими звездами | страница 39



— Сделаем тогда так. — медленно сказал Джон, — пройдешь со мной на «Канаду», запрячу тебя в бункер и как нибудь провезу. Может, действительно, повезет тебе в Бразилии… И не надо никакой вербовки.

На этом мы и порешили. Дни наши полны были грусти и надежды на будущее.

Почти каждый день я ходил на Центральный почтамт, ожидая весточки от консула. Рыжеволосая девушка, ведавшая письмами «до востребования», уже знала меня, и едва я подходил к окошечку, качала головой: «Ничего нет». Каждый раз сердце мое обрывалось, Все нет и нет. Когда же?

Как-то в кинотеатре на Ривер-сайд-драйв шел советский кинофильм «Свадьба с приданым». Бог весть как попала эта картина в Нью-Йорк. (Советские кинофильмы были очень редки.) Подсчитав свои последние гроши, я встал в хвост огромной очереди и купил билет. Непередаваемое чувство охватило меня. Все родное, близкое до слез. И это село с заснеженными улицами и избы. Девушка, греющая руки у русской печки, и ситцевый полог перед кроватью. И березки за палисадником. Точь-в-точь как в нашем селе на Смоленщине. Слезы невольно катились по моим щекам. Казалось, что волшебной силой я перенесен домой. Вот сейчас выйду на улицу и увижу лошадей, украшенных лентами, как это бывало в Моховицах на масленицу, и услышу звон колокольчиков и скрип полозьев по снегу. Потом прибегу домой. Скинув шубейку, скорей залезу на печку. А мать, милая моя мать, позовет: «Кудряш, а Кудряш! Слезай, ужинать»… В избе пахнет душистым хлебом, оладьями. И дед Прокофий сидит за столом. Перекрестившись, начинает разливать щи большим деревянным половником.

Я забыл о времени, о том, где я нахожусь. Когда сеанс кончился, я чуть не завыл от отчаяния. На второй билет денег не было. Тогда я, притаившись в задних рядах, стал ждать начала нового сеанса. Дождался. И опять острое, незабываемое наслаждение заполнило меня.

На следующий день, заработав в гараже два доллара, помчался на Ривер-сайд-драйв. Но… шел уже другой кинофильм. Я поплелся в Гарлем.

Каждый день я ходил на почтамт в надежде получить письмо от консула, но — увы и ах! — безрезультатно. В отчаянии я решил пробраться к подъезду здания ООН. Мне казалось, что тут я увижу русских. Упаду на колени, буду умолять помочь мне добраться на Родину. Меня должны понять Но еще в сквере перед бетонно-стеклянным небоскребом ООН меня остановили полицейские. Надвинув шлем на глаза, полисмен крикнул:

— Марш отсюда! Сию минуту! — Он выразительно указал на автобус с решетками, в нем уже было несколько человек с какими-то бумажными плакатами.