— Здорово… — сказал он, ни к кому не обращаясь.
Кто-то ему ответил.
— Говорят, бидон Торгома нашли, да?..
— Нализался и орешь! — оборвал его Газар. — Шел бы домой.
— Это кто же нализался? — не унимался Врам.
Газар, и без того злой на весь свет, уже замахнулся, чтобы излить накопившуюся ярость, но Хаджи и мой отец повисли у него на плечах.
— Ну что ты, Газар!
— Да пустите, сердце ведь кровью обливается!
Рапаэл грозно покосился на Врама, тот с виноватой улыбкой вошел во двор.
— Черная образина! — крикнул ему вслед Газар.
— И где это он с утра нализался? — вставил парон Рапаэл.
— И правда Торгомов бидон был? — снова заговорил о том же мой отец.
— Ага, он сам признал, — вмешалась Србун, которая все это время вертелась около мужчин.
Хаджи оттолкнул жену, Србун молча удалилась.
— Так как же это получается? — сказал мой отец растерянно.
— Я не поверю, — веско и торжественно заговорил парон Рапаэл. — Торгом на это не способен, не такой он человек, не станет он резать чужого быка, чтобы нажарить себе ве́ртел шашлыка. Да разве мешал ему этот магазин?
Слова Рапаэла приковали внимание слушателей.
Товарищ Сурен вернулся «оттуда» довольно поздно. Все с нетерпением ждали его в доме Торгома. Там были наши, Мариам-баджи, Газар, сестрица Вергуш и, конечно, жена Хаджи — Србун.
Я и Чко вместе с Погосом забились в угол.
Мать Погоса уже не плакала, тяжесть первого удара прошла, и сейчас она да и каждый, кто был здесь, пытались уяснить, зачем это понадобилось отцу Погоса, известному добряку, поджигать кооперативный магазин.
Наконец пришел товарищ Сурен. Он, улыбаясь, вошел в комнату, и, не знаю почему, улыбка его показалась мне неестественной.
Все повскакали с мест.
— Ну? — нетерпеливо спросил Газар.
— Был в управлении милиции.
— Торгома видел?
— Нет.
— А кого видел?
— А Торгом где?..
Было ясно, что товарищ Сурен не может ответить на все вопросы сразу. Газар понял это первый и сказал:
— Помолчите-ка! — и, обращаясь к товарищу Сурену, добавил: — Сурен-джан, давай по порядку.
— Да рассказывать-то особенно нечего, — ответил товарищ Сурен, — Торгома переправили в исправительный дом. Я разговаривал со следователем. Он и сам не верит, что Торгом поджег кооперативный магазин, но Торгом будет сидеть, пока не разберутся…
Остальные вопросы остались без ответа, только узнали, что следователь разрешил завтра отнести передачу Торгому.
Для меня и, я думаю, для моих товарищей день этот был одним из самых тяжелых в жизни. Мы попрощались с Погосом и разошлись. Пошатнулась вера в справедливость и во всемогущество товарища Сурена.
