— Кто вы и что собираетесь делать с образцами? — Робот по-прежнему держал клешню наготове возле контейнера.
— Я профессор Периханян из организации «Атомный Мавзолей». Мы законсервируем их. Сохраним до лучших времён, до коммунистического будущего. В современном мире всё равно не осталось хороших биологов. Выпустишь свои бактерии, Эшер — они пропадут зря.
Хейс, Яман и Ши не отрывали от него взглядов.
— Мне нужны доказательства, — сказал робот.
— Эшер, ты видел Землю с орбиты, — продолжал Леонард Гайдарович. — Ты заметил отличия от той Земли, которую покинул?
— Да. И я анализировал эти отличия, когда принимал решения о посадке. Стало больше льдов и пустынь, значительно меньше лесов. Изменилась береговая линия. Многие реки пересохли. Радикально уменьшилось ночное освещение. Много разрушенных городов и заброшенных сельскохозяйственных угодий. Транспортное сообщение резко упало, почти нет самолётов и больших кораблей. Спутников по-прежнему много. Но теперь большинство из них — телескопы, направленные на Землю.
— Эшер, тебе не кажется, что всё это говорит об упадке цивилизации? — спросил Периханян.
— Термины «упадок» и «цивилизация» слишком неоднозначны, я ими не оперирую. Я могу грубо оценить сокращение населения Земли с момента моего старта: на двадцать-сорок процентов. Я могу сделать вывод, что пропорционально сократилась и численность биологов. Тем не менее она достаточно велика, и вероятность попадания евробов в их руки далеко не нулевая.
— Эшер, твоя оценка верна, — сказал Леонард Гайдарович мягким тоном психиатра. — Но здесь нет линейной пропорции. Настоящие учёные исчезли не потому, что стало просто меньше людей, а потому что правящая элита целенаправленно подавляет науку.
— Что за бред! — не выдержал Яман. — Что за теория заговора! Профессор, я не понимаю…
— Заткнись! — прошипела Хейс. — Всё он делает правильно!
— В эпоху, когда ты, Эшер, стартовал, — продолжал Периханян, — элита увидела в науке угрозу своей власти. Искусственный интеллект-ассистент, генетическая аугментация — благодаря всему этому люди стали бы умнее, а главное, независимее и неуправляемее. Поэтому все подобные исследования были постепенно заторможены. Заблокированы финансово и идеологически. Уже давно почти во всех странах победили идеологии, враждебные науке и техническому прогрессу. Ответственное развитие, синь фацзя, интегральный ислам, радгрин, нравственный суверенитет… Оставшаяся наука под полным контролем, качество образования сознательно занижено. И никто не сопротивлялся. Потребительская масса предпочла стабильность и подконтрольность непредсказуемому развитию. Ты ведь анализировал и наш диалог, Эшер? Ты пришёл к аналогичным выводам?
