— Я не боюсь полиции. Положим, что я возьму вас на пушку, мистер Мейсон.
— Продолжайте.
— Мне нечего скрывать, и я не совершил преступления. Я принял вас в этот поздний час, так как я знаю вас и питаю определенное уважение к вашему престижному реноме, но я не позволю, чтобы меня оскорбляли.
— Кто дал вам этих рыбок?
— Именно на этот вопрос я не хочу отвечать.
Мейсон вынул сигарету изо рта, подошел к телефону, взял трубку, набрал коммутатор и сказал: «Дайте мне, пожалуйста, полицейский участок».
Стаунтон поспешно произнес: «Подождите минутку, мистер Мейсон! Вы очень спешите. Если вы в полиции выдвинете против меня обвинение, вы пожалеете об этом».
Не поворачивая головы, продолжая держать трубку в руке, Мейсон спросил:
— Кто дал вам рыбок, Стаунтон?
— Если вы хотите знать, — почти прокричал с раздражении Стаунтон, — Гаррингтон Фолкнер!
— Я так и думал, — сказал Мейсон и положил трубку.
— Итак, — продолжал вызывающе Стаунтон, — рыбы принадлежат Фолкнеру. Он просил меня подержать их здесь. Я оказываю страховые услуги компании Фолкнера — Карсона. Мне было приятно оказать ему услугу. И это не противоречит закону. Вы понимаете, какому риску вы себя подвергаете, утверждая, что рыбы были украдены и что я связан с вором?
Мейсон вернулся в кресло, скрестил свои длинные ноги, посмотрел на возмущенного Стаунтона.
— Как рыбы были доставлены к вам? В аквариуме, который стоит у вас наверху на полке?
— Нет. Если мисс Мэдисон из зоомагазина, она должна знать, что этот аквариум, предназначенный для лечения рыб, был сделан там. Он сделан с таким расчетом, что в воду можно опускать специально приготовленные пластинки с лечебной смесью.
— В каком аквариуме они были, когда их привезли к вам?
Поколебавшись, Стаунтон ответил:
— В конце концов, мистер Мейсон, я не понимаю, какое это имеет отношение к делу.
— Это может быть очень важно.
— Я так не думаю.
— Скажу вам больше. То, что Фолкнер передал вам рыбок — часть его мошеннического плана. Частью этого плана было и его заявление в полицию о краже. Полиции все это не понравится. Если вы имеете хоть какую-то связь с тем, что случилось, вам лучше занять четкую позицию.
— Никакого отношения к этому мошенничеству я не имею. Просто Фолкнер попросил меня позаботиться о его рыбках. Это все, что я знаю.
— Он их лично принес к вам?
— Да, именно так.
— Когда?
— Ранним утром в среду.
— В котором часу?
— Точно не помню. Но было довольно рано.
— До обеда?
— Кажется, так.
— В каком аквариуме были принесены рыбки?
