— Просто по имени, — сказал дядя Валя.
— Валя… Но это как-то… не солидно, — пробормотал Руслан.
— А если Валентин?
— Тогда пойдет. — Руслан взглянул на Тею, на Костю. Те кивнули: — Тогда пойдет дя… Валентин, — поправился он.
— Значит, ты все-таки уломал этих своих бюрократов! — удовлетворенно произнес Костя.
— Уломал бы, как же, — сердито проговорил Валентин. — В ДОСААФе появился отличный парень-афганец. Он в это дело вмешался. Выяснил, что я еще в институте подводным спортом увлекался, курсы закончил.
— А чего же ты им раньше этого не сказал? — спросил Костя.
— Да говорил я и бумаги показывал, а они… показывали на мой шрам, — усмехнулся в усы Валентин. Даже неприятные воспоминания о мытарствах не могли уменьшить его радости. — Афганец им так и сказал: «Я ведь хожу, работаю, хотя тоже инвалид».
— Василь Карпенко?! — воскликнул Костя. — Значит, ему протезы сделали?
— Сделали. А ты его откуда знаешь? — удивился Валентин.
— Замечательный он человек! Он мне тоже очень, очень помог. Я потом расскажу.
— Правильно. Все разговоры после обеда. Соловья баснями не кормят. Приступаем! — распорядился Валентин.
— Дай, пожалуйста, хлеба… Валентин, — не очень уверенно произнесла Тея.
— И мне, Валентин, — поддержал ее Костя.
— Вот вам хлеб! Руслан, раздавай мясо! — Валентин полез в сумку, извлек еще яблоки: — За дело, друзья!
Жужа встретила их восторженным лаем. Убежала на кухню к своей пустой мисочке, вернулась, потом вдруг опустила голову и легла на подстилку носом к стенке.
— Чего это она? — удивился Валентин, стоя посреди прихожей. На пальце у него висел длинный кукан с бычками, и он ждал, когда Костя даст какую-нибудь посудину, чтоб освободиться от своей ноши.
— Обиделась, — сказал Костя, вытаскивая из ванной комнаты большую миску. — Клади сюда бычков.
— Может, Жуже дадим, чтоб не обижалась?
— Ты что? Сейчас она ни за что есть не будет. Ужасно на меня обижается. Я ведь без портфеля пришел, значит, не из школы. И пахнет от нас степью, морем. Решила: были на даче. Без нее. Вот и обиделись.
Жужа повела ушами, понимая, что речь идет о ней, но не повернулась.
— И что теперь с ней делать? — спросил Валентин, стаскивая с кукана рыбу. — И пить, наверное, хочет.
— Уговорю, упрошу. Она умная, добрая, поймет.
Жужа чуть-чуть вильнула хвостом, но продолжала смотреть в угол.
Миска наполнилась бычками, и Валентин ушел в ванную мыть руки.
— Куда нам столько?! — Костя поднял тяжелую миску и потащил к раковине.
