Арон еще раз взглянул на их имена. Он не слышал ни о ком из остальных четырех, но фамилию Коггир было невозможно не узнать. Ройд Коггир. Был ли этот Ройд прямым предком Первого Императора?
– Господин Тонгил, а зачем вам Говорящий-с-духами? – В голосе Рикарда звучало искреннее любопытство.
– В Великой Степи скоро начнется сезон зимних бурь, – отозвался Арон. – От ядовитого снега я поставлю щиты, это не проблема, но с местными духами должен разговаривать шаман – пусть он и не зовет себя шаманом.
– Духи опасны даже для вас? Вы же сильнейший маг империи!
Арон покачал головой.
– Маги управляют только тем, что принадлежит этому миру, парень. Даже некроманты не способны приказывать душам умерших, только их телам. Для потустороннего нужны шаманы. Или твой второй мастер говорил иначе?
– Нет, он вообще об этом не говорил. – Рикард помрачнел, как было почти всегда, когда речь заходила о некроманте, от которого мальчишка сбежал.
На полпути к стойбищу магов встретила та самая женщина, которая предлагала убить кого-нибудь из отряда, чтобы Есиро вернулся побыстрее. И если тогда выражение ее лица было безмятежным, то сейчас она казалась встревоженной.
– У Есиро опять его время. Господин Тонгил, прошу, не гневайтесь на моего сына!
– Его время? – переспросил Арон.
– Время, когда он ведет странные речи и совершает странные поступки. В такое время он не в себе.
Есиро сидел на высоком, в два человеческих роста, валуне и бросал оттуда перья – белые, рыжие, черные. Они, кружась, слетали вниз и уже успели покрыть землю вокруг камня.
Арон остановился в нескольких шагах от валуна, разглядывая Говорящего-с-духами. На первый взгляд молод, кожа гладкая, почти без морщин. Резкие черты лица, хищный нос, тонкие бескровные губы. Волосы черные, без седины. Впрочем, судить о силе шамана по его возрасту было занятием неблагодарным. Шаманы не маги, с возрастом рос лишь их опыт, не сила.
– Кто ты? – спросил Говорящий-с-духами, не отвлекаясь от своего занятия. Перья с тушки тетерева продолжали падать вниз.
– Мое имя Арон Тонгил, – ответил Арон.
Есиро должны были сказать, кто именно спрашивал о нем. Но если шаман Вольных зачем-то хотел услышать это от него самого, можно было и представиться.
– Что мне в твоем имени? – Оборотень наконец повернулся к Арону. – Любое имя пустой набор звуков. Ну да ладно. Зачем я тебе понадобился?
Говорящий-с-духами не казался безумным. Разве что слегка смущала его манера обращаться на «ты», а в его голосе Арон не слышал уже привычного уважения. Но шаманы никогда особо не ладили с магами.
