Нисса наклонилась, подняла чудовище, которое сейчас, уменьшенное, чудовищно уже не выглядело, и положила себе на плечи, словно экзотического змееящера. Очевидно, вес Существа уменьшался пропорционально его размеру.
Керс наблюдал, как хозяйка прохаживается по берегу и что-то тихо воркует, поглаживая змееящера по чешуйчатой голове. Наблюдал, а в его собственной голове теснились мысли и сомнения. С таким трудом принятое решение заменялось иным. И иным. И иным…
Предать правителя, как он опрометчиво пообещал?
Или – предать спасителей?
А может, просто сбежать?
Третий вариант казался самым простым, но на деле таил не меньше опасности, чем первые два.
Если план чудовища (или это все же был план его хозяйки?) провалится, тэрэсэ Сияющего Ока вытащат из Ниссы все. В том числе все о спасенном ею человеке. Хватит ли им этого, чтобы понять, кто на самом деле прячется под именем Керса? Своим маскарадом Керс рассчитывал обмануть обычных ищеек. Тэрэсэ правителя были совсем другой историей.
Предать правителя?
План чудовища – проникнуть во дворец и заставить Сияющее Око «побеседовать» – мог в своей наглости и сработать. Особенно если (и это было очень большое «если») хозяйка чудовища не просто так называла его «Великим Уррием».
Предать спасителей?
В благодарность за это правитель мог помиловать Керса и даже приблизить к себе. Правитель очень ценил собственную жизнь и тех, кто помогал ее сохранить.
Нисса, что-то отвечая, негромко рассмеялась. Словно прозвенел волшебный колокольчик. Ее большие ясные глаза сияли, нежный румянец играл на щеках… Взгляд Керса скользнул ниже, лаская очертания ее фигуры под походной одеждой.
Красива…
Настолько красива, что даже отсутствие волос не портило ее красоту. Красива – и ничуть не похожа на девушку, отвергнувшую Керса ради другого.
Позволить такой красоте попасть к палачам правителя? Сама мысль об этом казалась кощунством.
Так что же делать?
Предать правителя?
Предать спасителей?
Сбежать самому?
Столица Существу понравилась. Понравились запахи – цветочные и каменные и даже человеческие. Последних было немного, они не заглушали первые два. Понравилось, что в столице совсем не пахло Пустыней.
Еще Существу понравились небольшие дома из белого известняка и большие – из аккуратно подогнанных камней. И мягкая вьющаяся зелень, покрывающая крыши, стены и двери малых и больших домов. Ему понравился рассветный бриз, обдувающий тело и приносящий новые незнакомые запахи. Но больше всего Существу понравилось море, шелест его волн, их бесконечное движение. Пустыня пыталась стать как море, двигаться как море. Она не могла. Она была лишь подражателем.
