«Привыкнет и Василий Сергеевич», — уверенно думал старый фельдшер, и ему всегда хотелось как-то скрасить жизнь доктора в Федоровке. Он рассказывал ему занимательные легенды из истории села, водил на рыбалку, уверяя, что лучших сазанов, чем в Песчанке, нигде не найти, ездил с ним на вызовы и с удовлетворением замечал, что Василий Сергеевич увлекся работой, полюбил больницу. И вдруг сегодня захандрил, на него даже смотреть больно — сидит мрачнее тучи…
— Сноха беляшей настряпала. Зайдемте ко мне, Василий Сергеевич, — пригласил фельдшер.
Василий был рад этому приглашению.
…Вечером, возвращаясь от Корнея Лукича, Василий остановился у освещенных окон дома Тобольцевых и его снова потянуло завернуть к ним на огонек. После того случая, когда Татьяна вызывала его ночью к больной матери, он получил моральное право беспрепятственно заходить сюда, чтобы проведать пациентку, и с удовольствием пользовался этим правом. Конечно, она могла бы прийти к нему на амбулаторный прием, но доктор считал более полезным для здоровья Варвары Платоновны свои вечерние визиты в их дом.
Мать и дочь встречали его радушно, и только сам хозяин дома недовольно хмурился при каждом появлении доктора. Семен Яковлевич видел, что жена уже давно позабыла о своей, быть может, случайной колике, но просит доктора не забывать, приходить почаще. Замечал Тобольцев и другое: Татьяна уж слишком ласкова с этим Донцовым. Сказать ему, дескать, друг любезный, нельзя ли для прогулок подальше выбрать закоулок, Тобольцев не мог, потому что врач выполняет свой долг… Сказать жене, что она здорова и нечего приглашать врача, он тоже не решался: а кто ее знает, здорова она или нет.
«Хитер доктор, ничего не скажешь, — злился Тобольцев. — Ну да меня не перехитришь»…
Сейчас Василию вспомнилось, как однажды завернул он к Тобольцевым на огонек. Варвара Платоновна была дома одна.
— Диету соблюдаете? — поинтересовался Василий.
Варвара Платоновна уверяла: и диету соблюдает, и лекарства принимает.
— Все, как вы прописали, Василий Сергеевич.
Он стал прощаться…
— Да не отпущу я вас, — решительно заявила хозяйка. — Таня скоро придет. Чайком угостим. К соседям она побежала на минутку.
Василий изумленно взглянул на Варвару Платоновну: неужели догадывается, почему он ходит к ним?
Втроем они пили чай, и вдруг, о чем-то оживленно разговаривая, вошли Тобольцев с Антоновым. Антонов был одет по-праздничному: на нем светлый, тонкой шерсти, костюм, белая рубашка, галстук. Лицо у него свежее, чисто выбритое.
