В это серое утро Марк как никогда остро ощутил свое одиночество… мрачное и тоскливое, как октябрьское небо большого грязного города. Улица за окном уже вовсю гудела. Там работала строительная техника, со двора выезжали десятки автомобилей, сигналя друг другу, лаяли собаки, на которых кричали хозяйки с заспанными бессмысленными физиономиями. Пустой и пресный шум за окном, и на удивление глубокая всепоглощающая тишина в комнате. Даже батарея не издавала ни единого звука в столь ранний час. Девчонка, по всей видимости, еще спала, а значит, Марк мог спокойно все обдумать. Собрать воедино свои мысли и составить план дальнейших действий. Он вылез из постели, оделся, сел за стол и раскрыл блокнот.
«Все началось со Старика», – записал Марк.
Именно Старик нанес первый удар по их счастливой семье, когда отнял у них маму. Это Старик находился за рулем того самого автомобиля, что проехал на красный свет светофора и на всей скорости врезался в маршрутный микроавтобус, в котором находились Генри с мамой. От сильнейшего удара машины слиплись… случилось возгорание. На секунду-другую дорожное движение замерло, вся жизнь замерла, а спустя мгновение к месту аварии со всех сторон бросились десятки людей. Кто-то безрезультатно пытался потушить пламя, кто-то вытаскивал раненых из машин. Маленького Генри, – он сломал все пальцы левой руки, нос и челюсть, – смогли достать из микроавтобуса, а маму и кого-то еще из пассажиров – нет. Их зажевал покореженный металл, так что они оказались в смертельной ловушке. О том, что произошло дальше, Марк и думать не желал.
– И Старик не понес за это никакого наказания! – вне себя от ярости прокричал он. – Только руку потерял! Но разве справедливый получился обмен: наша мама на его руку?
Когда матери не стало, Марк впервые в своей жизни по-настоящему ощутил, что такое одиночество. В комнатах, в одночасье опустевших, как будто перестало хватать чего-то самого важного… кого-то самого важного, и пустоту эту уже ничем нельзя было заполнить или заглушить. Она кричала отовсюду. Из зеркал, из оконных занавесок, из цветочных горшков. Как прошли следующие несколько месяцев после трагедии, Марк не помнил. Он просуществовал их как-то сам по себе, никого не видя вокруг. Один в одной комнате на одной кровати… он перемещался из одного дня в другой. Из одного в другой…
– Все началось со Старика, – произнес вслух Марк. – Именно он все разрушил и пустил под откос. Уже тогда у нашей семьи не осталось ни малейшего шанса на счастье. Это он запустил цепную реакцию неприятностей, обрушившихся на наши головы. Бедный Генри! Что ему пришлось пережить? Ему досталось даже больше, чем мне. И начало всем бедам положил проклятый Старик. Старик, с чьим лицом я обойдусь точно так же, как с лицами прочих отвратительных и ужасных созданий!
