— Так, — отвечал лейтенант и отдал паспорт.
Когда он проверил паспорт у Артура и отошел, тот спросил:
— А ничего, что мы тут засветились? В МУРе, небось, нас знают, могут прослышать, что мы тут делали?
— Предъявлять ментам липу, это самое гиблое дело, — сказал со вздохом Хосе. — А если и засекут, то отболтаемся.
Леня с Додиком сели в машину, и они двинулись дальше.
Сама же Настя Романишина в это время ехала в электричке, читала псалтырь и думать не думала о том, что ей еще предстоит пережить. Главное, чему она научилась за долгое время проживания в монастыре, так это во всем полагаться на Бога.
Погода в Москве в этот день выдалась совсем летняя, хотя наступил лишь май месяц, и было жарко. Выйдя на перрон Ленинградского вокзала, Настя даже осмелилась снять куртку и повесила ее на ремень сумки. В своем темном платке и юбке едва не до пят она вполне походила на богемную девицу, каких в Москве было предостаточно, и потому особого внимания на нее никто не обращал.
Прежде всего она, как человек долга, подошла к телефону автомату и стала набирать номер. На конверте, который ей вручил Шаронов, кроме адреса был и телефон, и Настя хотела позвонить, чтобы вызнать дорогу. Сама девушка Москву знала плохо и вполне могла запутаться даже в метро. Но на долгие гудки по телефону ей никто не ответил, и она, недолго подумав, приняла решение пока перебраться на Павелецкий вокзал, откуда вечером уходил ее поезд, и оттуда повторить попытку. Если что, вещи можно было бы оставить в камере хранения.
Меж тем компания Хосе на джипе значительно опередила электричку, и еще за час до появления Насти на перроне Ленинградского вокзала сам Хосе уже звонил своим знакомым по поводу того самого телефонного номера. Знакомые оказались покладистые, и Хосе скоро получил ответ. По данному телефонному номеру располагался кабинет директора небольшой транспортной фирмы «Пегас».
Парни ждали его в баре подвальчика «Дно», где считались завсегдатаями и обеспечивали порядок, когда это требовалось. Настроение у них было не самое лучшее, полученное задание они провалили, и меры наказания могли быть самые жестокие.
Хосе прошел к их столику и сел к своему бокалу.
— Это «Пегас», — сообщил он.
Додик присвистнул, а Леня озадаченно на них посмотрел.
— Что значит, «Пегас»? — спросил он тревожно.
— Почему не «Ява»? — кисло пошутил Артур.
— «Пегас», это одна из контор Алхимика, — пояснил Додик упавшим голосом. — А связываться с Алхимиком безнадежно.
