— Почему?
— Это дела давно минувших дней. У меня тогда были некоторые проблемы с людьми.
— А какие? — допытывался с интересом Аах.
— Замок у меня был. Давно ещё. Сожгли его, а меня злодеем посчитали. А ведь жил себе, почти никого не трогал. По крайней мере, не убивал. Нет же — пришли, разграбили, сожгли… А я ведь только и всего-то одну единственную девушку в вампира обратил. Влюбился в неё. Ну и что, что она была дочерью барона, что, сжигать меня за это что ли? Люди, одним словом.
— Вы их явно не любите.
— Почему? Люблю, — не согласился граф. — Только с гастрономической точки зрения. У них очень вкусная кровь.
— Хм…
— Так что, Аах? Ты мне поможешь в моей просьбе? А я помогу тебе.
— Да.
— Вот и хорошо. Марина! — крикнул вампир, надевая маску на лицо.
— Да, дорогой? — появилась в двери та самая девушка.
— Я ненадолго отбуду.
— Хорошо милый.
— Идём, Аах. Если поторопимся, то как раз успеем на концерт, — усмехнулся последний вампир, натягивая плащ.
— Концерт?
— Именно.
— А что такое…
— Скоро увидишь и всё поймёшь.
Покинув дом, они стремительно направились по улицам города. Вампир широкими шагами шёл по брусчатке. Встречающиеся по пути люди предпочитали держаться подальше. Ещё бы! От каждого из них тянуло холодом и тёмной силой. Могущественной древней силой.
Проходя по торговой площади города, пугало обратило внимание на пару подростков, стоящих на коленях у храма и просящих падание. Тот, что помоложе, был совсем слепой, а старший держал на вытянутой руке шапку с деньгами и просил у всех прощения.
— Что с ними? — спросило пугало у своего проводника.
— Шутка Эгиды. Старой ведьмы, живущей в этих краях, — ответил вампир, глянув в сторону просящих. — Наказание за воровство. Заколдовала она их вечно приходить сюда и просить прощения.
— Я бы просто убил, — словно мимоходом, прокомментировало пугало.
Миновав площадь, они оказались на улице, где проживали охотники. Запах выделанных шкур, сложенные на телегах туши животных, перепачканные в крови мясники.
— Чувствуешь этот прекрасный аромат? — поинтересовался Велиус.
— Трупный? — уточнил Аах.
— Крови! — поправил вампир. — Люблю этот квартал.
— Как грубо, — прокомментировало пугало, наблюдая за тем, как мясник разделывал тушу.
— Грубо? — поинтересовался граф.
— Следы разреза совсем неаккуратны.
— Так значит, у тебя есть чувство прекрасного? — удивился Велиус, повернув голову к партнёру. — Неожиданно для одушевлённого предмета. Хотя знавал я один одушевлённый предмет… Тоже с чувством прекрасного. Творение одного гениального колдуна. Прекрасное творение! Днём — безвольная марионетка, но с наступлением ночи… — граф усмехнулся, — эта «игрушка» вынимала свой любимый ножичек и играла с каждым новым хозяином до рассвета, нанося множественные порезы. Очень аккуратные, филигранные и точные. Не знаю, что с ним в итоге стало, давно о нём уже не слышал.
