Через несколько дней Андрей Михайлович говорит мне:
— Все-таки вам придется дать первый открытый урок. Я очень занят.
— Хорошо.
Понимаю, Андрей Михайлович. Искра, которую мы с Владимиром Ивановичем заронили в вас, начинает гаснуть. Вы уже снова успели разлениться. Хорошо еще, что хоть не забыли своего собственного предложения.
В партийной школе неладно с Бурлаку. Вот и сегодня. Семинар на тему: «Тактические основы марксистско-ленинской партии». Приятно слушать Андриеску. Он первый отвечает на вопрос: «Два съезда — две тактики». У него есть конспект. Он цитирует книгу Ленина «Две тактики социал-демократии в демократической революции», приводит выдержки из работы Сталина «Класс пролетариев и партия пролетариев», связывает изучаемый материал с современностью.
— А теперь товарищ Бурлаку расскажет нам, какое применение нашла в некоторых странах после второй мировой войны ленинская тактика в революции 1905 года.
Бурлаку встает. Никаких записей у него нет.
— Товарищи! Мы знаем, что пролетарская революция в Китае…
— Революция в Китае вовсе не пролетарская, — прерывает его Мика Николаевна.
— Ведь я молчал, когда вы говорили, — сердится он. — Прошу меня не перебивать.
— А если ты чепуху говоришь… — возражает Штефэнукэ.
— Степан Антонович, мне не дают отвечать!
Я прошу слушателей записывать, с чем они не согласны, а потом выступить. Бурлаку между тем откашливается, набираясь духу. Проводит рукой по волосам. Снова откашливается и уже увереннее продолжает:
— Все народы идут по ленинскому пути. Вступил на этот путь и китайский народ…
— Товарищ Бурлаку, вы прочли в журнале «Большевик» две статьи, которые я рекомендовал?
— А разве без них, Степан Антонович, нельзя знать историю нашей партии?
Это уже не первый раз Бурлаку не готовится к семинару. Но он искренне убежден, что все и так знает, что к нему зря придираются.
— Кто может ответить на поставленный мной вопрос?
— Разрешите мне, Степан Антонович. — Оня Патриники, словно школьник, поднимает руку.
— Пожалуйста! — Я ловлю на себе взгляд раздосадованного Бурлаку: не дают говорить, а потом еще обвиняют.
Оня Патриники открывает тетрадь. Отвечая, он обращается лично ко мне, будто в классе никого больше нет. Простым крестьянским языком излагает он мысли Ленина о буржуазно-демократическом характере революции 1905 года, о пролетариате и крестьянстве, как движущих силах ее и о руководстве рабочего класса. Такая же революция произошла и в Китае, — говорит Оня Патриники, — только там она была еще и антиимпериалистической. А товарищ Сталин в 1926 году уже предвидел, какой будет китайская революция. Патриники цитирует Мао Цзедуна и анализирует народно-демократический характер государственного режима в Китае…
