— Нет, — говорит Андрей Михайлович, садясь на место. — Степан Антонович ни в чем передо мной не виноват. Напротив, он мне во многом помогает. Но я вижу, что у вас все уже решено по данному вопросу. Зачем же вы приходите советоваться? Все у нас в школе делается без директора, помимо его.
— Если я правильно понял вас, Андрей Михайлович, — я стараюсь говорить мягко, — вы недовольны даже тем, что я пришел к вам в кабинет. Неужели вы готовы отказаться от полезного дела только потому, что оно связано с моим именем!
Андрей Михайлович пожимает плечами.
— Вы придираетесь к моим словам, вы вечно ищете поводов для ссор со мной… — Он тяжело дышит и зло смотрит на меня. — А между тем у меня есть больше основания быть недовольным вами.
Это он намекает на Санду. Я возражаю:
— Никто не мешает вам говорить мне обо всем открыто. Впрочем я уверен, что если бы за мной была какая-нибудь вина, вы бы меня не пощадили.
Опять я корю себя за то, что вспылил. Директор ведь ничего не сказал мне о Санду.
— Этот спор, коллеги, совершенно бессмыслен, — пытается помирить нас завуч. — Что вы скажете, Андрей Михайлович, о наших предложениях?
Директор вынимает гребешок из нагрудного кармана пиджака и начинает причесывать свои гладкие, и без того тщательно причесанные волосы. Делает это он молча, медленно, сосредоточенно, всем своим видом показывая, что в данный момент им принимается какое-то важное решение.
— Значит, Степан Антонович может готовиться к открытому уроку? — спрашивает завуч.
— Нет, — отвечает Андрей Михайлович. — Первый открытый урок дам я. Пусть приходят все учителя.
Такого Владимир Иванович никак не ожидал. Директор приглашает учителей на свой урок. Они будут делать ему замечания, критиковать его! Завуч удивлен. Что произошло с Андреем Михайловичем? Но директор не дает ему передышки:
— Сообщите учителям, Владимир Иванович, чтобы сегодня в шесть часов все были у меня в кабинете.
…Андрей Михайлович говорит коротко, отрывистыми фразами. Его речь скорее похожа на приказ, чем па предложение, которое следует обсудить.
Санда Богдановна делает большие глаза, вот-вот выскочат из орбит. Еще один час почти ежедневно! И ни копейки за это! Да вот еще какая новость: каждый может приходить на твой урок и делать тебе замечания! Санда Богдановна обводит недоумевающим взглядом своих коллег. Савва Андрианович, видно, тоже не согласен. Но это ведь не человек, а тряпка! Разве он когда-нибудь встанет и скажет, что думает! Даже если он недоволен, все равно будет молчать. А возражать одной нет смысла. Удивительно, все поддерживают предложения Андрея Михайловича. Один за другим выступают учителя: Мика Николаевна, Владимир Иванович, Мария Ауреловна… Что за люди! Неужели им не хочется жить спокойно? А сейчас еще начнет морочить голову и этот, Степан Антонович…
