Вот один грузовик выезжает из гаража и задерживается около ворот, где собралась толпа молодежи. Андриеску высовывает голову из кабины.
— Первая группа — двадцать четыре человека — залезайте! У всех есть лопаты? — спрашивает он.
— У всех, у всех, — девушки и парни с шумом и смехом забираются в машину.
В кузове стоит уже Михаил Яковлевич. Он без шапки, его курчавые волосы развеваются по ветру. Галстук отлетел в сторону. Михаил Яковлевич дирижирует руками:
Широка страна моя родная …
К нему присоединяется дружный хор голосов:
Много в ней лесов, полей и рек…
— Вторая группа, — кричит Андриеску, — не расходиться! Я сейчас вернусь за вами.
Машина трогается с места. От толчка Михаил Яковлевич приседает, но тут же выпрямляется. Он машет мне рукой: «будьте здоровы» и кричит:
— На урок не опоздаю, будьте покойны!..
Немного позже приходит Мика Николаевна, и мы вместе направляемся в правление колхоза, где собирается бригада Они Патриники.
На пороге конторы появляется Штефэнукэ. Усталый, с непокрытой головой, он окидывает взглядом двор и кричит:
— Оня, твоя бригада готова?
— Готова, — раздается голос Патриники, невидимого в массе людей и подвод. — Нам отправляться?
— Да. А у тебя как, Ирофте?
По колхозному двору ходит Саеджиу и что-то записывает.
— A-а, Степан Антонович, Мика Николаевна! — восклицает он. — И вы не спите? Мы, колхозники, понятное дело, работаем, потому что станция нам нужна. А вы? Сегодня здесь, завтра там… Хе-хе!
Мике Николаевне не нравятся его слова. Она меряет счетовода взглядом с головы до ног:
— Напрасно вы так думаете. У нас у всех интересы общие.
— Да я пошутил, Мика Николаевна. Хе-хе, — Саеджиу кладет ей руку на плечо. — Помните, как у Маяковского: «Пускай нам общим памятником будет построенный в боях социализм», не так ли?
Наблюдая за Саеджиу, я всякий раз призадумываюсь. Удивительно он меняется, этот человек. То молчалив и замкнут, то болтлив и назойлив, как вот теперь…
Осенью сорок третьего года наш полк первым форсировал Керченский пролив. Много бойцов погибло, не достигнув крымского берега. Но только мы вступили на сушу, как последние немецкие части обратились в бегство.
Когда мы добрались до вершины горы, мы увидели наступающие на нас немецкие ганки. Они были совсем близко. Полковник Ерофеев приказал:
— Товарищи бойцы! Впереди — враг, позади море! Ни шагу назад! Нужно зарыться поглубже в землю. Копайте!
И все взялись за лопаты. За несколько минут сделали столько, что в другое время на это потребовался бы не один час.
