Во Флоренах | страница 76
Но Владимир Иванович не дает себя прервать.
— Да, молодые учителя часто приносят новое и здоровое, то, чего больше всего недостает нашей школе. И еще недостает нам любви к детям и к своей работе.
Андрей Михайлович опускает голову. Слова завуча тяжело падают в тишине, которая вдруг воцарилась в комнате.
— Андрей Михайлович, почему Горця в прошлом году бросил камень в учителя? Санда Богдановна, почему на ваших уроках стоит шум, как на базаре? Хоть милицию вызывай, чтобы восстановить порядок. Все это потому, что вы не любите детей. И дети платят вам той же монетой…
Речь Владимира Ивановича вдруг прерывается приступом мучительного сухого кашля.
— Но чем я виновата? — истерично взывает Санда Богдановна и протягивает к собранию руки, словно прося о помощи. Никто, однако, не проявляет сочувствия к ней. Все смотрят на Владимира Ивановича, который никак не может побороть кашля. Он держится рукой за сердце.
— Я не могу больше находиться в этой враждебной обстановке, Андрей Михайлович! — Злобно глядя на меня в упор своими маленькими глазками, Санда Богдановна порывисто подымается и, переваливаясь словно утка, быстро выходит, громко хлопая дверью.
— Санда Богдановна, — пробуем задержать ее Андрей Михайлович, но она уже не слышит. Директор растерянно смотрит на нас, как бы спрашивая, что ему делать.
— Возмутительно! — говорит Мария Ауреловна. — У этой женщины совершенно отсутствует чувство долга.
О чем остается говорить мне? Все, что нужно было сказать на педагогическом совете, сказано. Положение Андрея Михайловича поколебалось. Может ли он теперь оставаться директором? Но ведь в нашу задачу не входит отстранять его! Он еще может исправиться. Надо помочь ему.
— Несчастье Андрея Михайловича, — начинаю я, — состоит в том, что он не признает критики, не прислушивается к мнению товарищей, не поддерживает инициативы учителей.
— Инициатива, — насмешливо прерывает меня Андрей Михайлович, — это когда учитель хватает ученика и уводит его на целый день в поле? Общественная работа, мол… Нет, такую инициативу я не поддерживаю и поддерживать не намерен. Для меня на первом месте учебные занятия.
— И для меня, Андрей Михайлович, — спокойно говорю я. — А общественной работой я считаю все: как подготовку к уроку в седьмом классе или к лекции в партийной школе, так и выпуск колхозной стенной газеты — все это одинаково важно. Думаю, что настоящим советским интеллигентом может быть лишь тот, кто отдает все свои силы и знания народу.