Но это же не так. Вот если бы Аника меня любила, дело было бы другое. Ведь должен же Андриеску видеть, что наши отношения нисколько не меняются. Аника, повидимому, к нему охладела. Но разве я виноват в этом? Меня мучает недоверие Андриеску. Мы оба коммунисты. Многое нам предстоит делать вместе. Мы не можем драться, как два петуха.
И ты, конечно, тоже так думаешь, Андриеску!
Уж мне ли не знать тебя! Ты хороший парень. И потом, ты ведь только догадываешься о моей любви к Анике. Наверняка ты ничего не знаешь. Тем лучше для тебя. Живи ты своей мечтой, я — своей. Пусть Аника сама выбирает между нами.
Вот ты приходишь ко мне, Андриеску. Я угощаю тебя чаем, и мы долго беседуем о массовой работе в селе. Мы вместе радуемся тому, что строительство электростанции так хорошо подвигается, что в нынешнем году будет закончена ликвидация неграмотности. Для этого дела пришлось немало потрудиться и комсомольской организации и учителям. Но ведь руководили-то всей работой мы, коммунисты. Разве могли бы мы добиться успеха, если бы подрались из-за девушки? Да и кто знает? Может быть, счастье обошло нас обоих, мой друг?..
Сегодня Андриеску пришел ко мне вместе со Штефэнукэ. Что ж, я очень рад. Штефэнукэ теперь уже не тот, каким был в начале нашего знакомства. Да, первое мое столкновение с ним показало его мне в довольно неприглядном свете. Я тогда еще не знал его по-настоящему и судил слишком строго. Теперь я вижу в нем совсем другого человека, и, прежде всего, хорошего хозяина колхоза. Теперь он приходит ко мне уже не с оскорбительными предложениями повысить отметку его сыну, а для того, чтобы потолковать о делах. И я на него не в обиде за прежнее. Штефэнукэ постепенно вылечивается от чванства, как и от многих других болезней. И этим он в большой мере обязан партшколе. Она еще сделает из него настоящего государственного человека.
— Ну, Степан Антонович, — начинает Штефэнукэ, — Андриеску и Бурлаку едут в Кишинев за оборудованием для электростанции. И мы хотим посоветоваться с вами.
— Дело в том, — говорит Андриеску, — что у колхоза нет денег, чтобы сразу купить все оборудование. Придется ведь еще платить инженерам и техникам, которые будут здесь работать.
— Да, стройка не маленькая, — озабоченно трет лоб Штефэнукэ. — Вот если бы нам отпустили кредиты… Ну, хотя бы половину той суммы, которая нам нужна на оборудование.
— Кредиты — дело хорошее, — говорю я, — но нельзя ли найти еще какой-нибудь выход из положения?
