А сам подумал, что от безысходности поступил как дурак: поверил лжецу. Дани могла и вовсе не быть беременна. А он покорно позволил палачу вырезать глаза. Вот так, как баран на бойне, даже не сопротивляясь… Мог бы от палача оставить горстку пепла, но испугался за Дани. Мало ли что могло Ксеону в голову прийти, он мог сотворить с куколкой все что угодно.
— Ты отдыхай, — сказал Эльвин, — Лилиан принесет тебе бульон. А потом поговорим.
— Ты хочешь, чтоб я скорее отсюда съехал?
Воцарилась пауза, как будто Лаверн опешил.
— С чего ты так решил? — наконец спросил он.
Аламар покрутил головой. Темнота вокруг раздражала, даже нет — бесила. Ну хоть бы лучик света!
— Пока я здесь, твоей сестре угрожает опасность. Ксеон ведь наверняка будет меня разыскивать. Меня и Данивьен.
— Мы на Кетокане, дружище, — в голосе Лаверна теперь сквозила легкая усмешка, — король и инквизиция сюда не скоро доберутся. Набирайся сил, а потом будем решать все прочие вопросы.
— Единственный вопрос, который мне осталось решить, куда отсюда уйти, — тихо ответил он, — порой мне начинает казаться, что лучшее место, куда бы я мог податься — это к Всеблагому в царство.
— Ну, не дури, — Эльвин легонько хлопнул его по плечу, — я не для того тебя вытаскивал с того света, чтобы ты пришел к столь замечательному выводу. У нас уйма дел, Аламар. Ксеон, наверное, должен предстать перед трибуналом.
Это было уже просто смешно. Аламар невольно хмыкнул.
— И кто его представит перед трибуналом, Эльвин? Посмотри на меня. Я не смог его остановить, уж не знаю, как он добился полной неуязвимости. И потом… Потом, что бы там ни было, он старший сын короля Маттиаса, и может наследовать трон.
Лаверн долго молчал, и Аламар, навострив уши, слышал, как целитель медленно расхаживает по комнате. Потом, наконец, Эльвин остановился и сказал:
— Я собственноручно отдал твою жену Ксеону только ради того, чтобы вернуть его доверие.
— Я бы за это набил тебе морду, дорогой друг, — ответил Аламар, — только вот, боюсь, в моем нынешнем состоянии промахнусь.
— Потом набьешь. Знаешь, меня тоже удивила неуязвимость Ксеона, и тут дело нечисто. Он вернулся из Ависии не один, привез с собой женщину по имени Льер. А при ней был странный такой субъект, кстати, убили его уже. При ней еще был военный, он еще на Дани напал с ножом…
Аламар подобрался. С ножом? На его куколку?
— Как? — просипел едва слышно, — она не пострадала?
— Зачем ты ее гонишь от себя? — с усмешкой спросил Эльвин, — было бы все равно, не подпрыгивал бы на кровати.
