Около этого времени, в феврале 1914 года, я предприняла серию митингов вне Лондона, причем первый из них должен был состояться в Глазго в Ст. – Эндрью-Холле, вмещающем несколько тысяч человек. Желая быть свободной в вечер собрания, я незаметно для полиции покинула Лондон в автомобиле. Несмотря на все усилия схватить меня, я удачно добралась до Глазго и вошла на трибуну в Ст. – Эндрью-Холле, где меня встретила громадная и сочувственно настроенная аудитория.
Так как имелись опасения, что полиция может броситься к трибуне, решено было на этот случай оказать сопротивление, и отряд телохранительниц явился в полном составе. Речь моя оказалась самой короткой из всех когда-либо мной произнесенных. Я сказала:
«Я сдержала свое слово, и вопреки усилиям правительства Его Величества я – здесь перед вами. Весьма немногие из присутствующих, весьма немногие в нашей стране знают, как много народных денег тратится на то, чтобы заставить замолчать женщин. Но изобретательность и остроумие женщин берут верх над властью и денежными средствами британского правительства. Хорошо, что мы собрались здесь сегодня, потому что это памятный день в летописях Соединенного Королевства Великобритании и Ирландии. Сегодня в Палате Общин был засвидетельствован триумф милитантства – милитантства мужчин, – и сегодня я надеюсь выяснить присутствующим на этом собрании, что если можно вообще найти некоторую разницу между милитантством в Ульстере и милитантством женщин, то эта разница вся в пользу женщин. Наша труднейшая задача в этом женском движении заключается в том, чтобы доказать, что мы такие же человеческие существа, как мужчины, и каждый шаг нашей борьбы вдалбливает этот трудный урок в умы мужчин и, в особенности, в умы политиков. Я хочу сегодня доказать определенное положение. Для этого я выбираю следующую мысль: «Одинаковая справедливость по отношению к мужчинам и женщинам; одинаковая политическая справедливость, судебная, экономическая и социальная». Возможно яснее и короче хочу я сегодня показать вам, что если дозволительно бороться за обычную одинаковую справедливость, то женщины имеют полное право, нет, даже большее право, чем когда-либо имели мужчины, совершить революцию и бунтовать. Против этого мне многое возразят, но я сейчас докажу правильность этого положения. Вы имеете образец политической несправедливости».
Лишь только я произнесла последнее слово, как распорядительница испустила предостерегающий крик, послышались тяжелые шаги – и большой отряд полиции ворвался в залу и бросился к платформе, вынимая на ходу свои жезлы. Во главе с агентами Скотланд-Ярда полицейские стали со всех сторон взбираться на платформу, но лишь только первые из них достигли своей цели, как их встретила бомбардировка цветочными горшками, столами, стульями и другими предметами. Они ухватились за перила платформы, стараясь сломать их, но под драпировкой наткнулись на колючую проволоку. Это заставило их на минуту приостановиться.
