— Все великое начинается с малого, — многозначительно проговорил он. — Сначала мешок с сахаром, потом мешок с золотом. Распустились!
Тут же Горбачев в полной милицейской форме. Вдоль стенок еще кто-то из начальства, чином помельче. Все в кабинете залито красным светом. Окна на вечернюю зарю. Вот она и подкрасила все в жутковатый, пожарный цвет. Даже облачко табачного дыма розовым отсвечивает. Между прочим, курить в своем кабинете директор не разрешал. Это, говорит, мое рабочее место. Вас много, вы меня в два счета угробите. Раком легких. А сам курил.
И тут я увидел Юрку-Солдата. Сидит в сторонке, на отдельном стуле, как на скамье подсудимых. И лицо у него не розовое, как у всех от вечерней зорьки, а зеленое. Смотрит на меня, губы трясутся, в глазах не поймешь что. «Чуяло мое сердце», — подумал я.
Брякнул телефон. Не успел раззвониться — директор схватил трубку.
— Где вы там?! Точно провалились. За смертью вас посылать! — и включил на пульте динамик.
— Докладывает начальник ремпункта, — послышался далекий голос — Отправили. Руки пришлось связать. Психует. Кусаться начал. Кавказская привычка — за кинжал хвататься.
— Короче! — перебил директор. — Что там у вас произошло?
— Так ведь кто его знает? Никто ничего не видел. Вдруг на улице пальба. Что такое? Стоит этот боец охраны и палит в воздух! Кричит: золото украли! Всех перестреляю! — Начальник ремпункта помолчал и смущенно добавил: — Ну, тут, конечно, все кто куда. Кому нужна шальная пуля? Парень пострелял-пострелял, схватился за голову да бряк на землю и катается, как в истерике. Тут наши подбежали…
— Хватит. Ясно. — Остановил его директор. — За Голубком послали? Чтоб мне его живым или мертвым! И от телефона не отходить.
Директор поерошил волосы, как человек попавший в затруднительное положение. Я ничего не понимал. Мне бы с Юркой словом перекинуться. Один на один.
— Давай-ка, парень, сознавайся, — внес предложение Труда-и-зарплаты, повернувшись к Юрке. И с угрозой добавил: — По-хорошему. Пока в тюрьму не отправили.
— Не брал я золота! — выкрикнул Юрка. — Понятия не имею.
— Ты бойца вез с баулом? — спросил директор.
— Вез.
— Где ты его посадил в машину?
— На прииске. Начальник золотой кассы посадил. Говорит, довези до управления. Самородок отправляем. Боец бросил какой-то мешок в кузов, а сам ко мне в кабину. Давай, говорит, поехали. Я и поехал. До ремпункта доехали, я в столовку пошел.
— Боец при тебе стрелял?
— Я его там не видел. Вышел из столовки — его нет, я и поехал.
