Шум в зале стал еще более громким. Здесь уже собралась целая толпа, привлеченная новостью о том, что вернулся их повелитель. А Каин внезапно подумал о том, что не так уж сильно он и соврал. Рэйвенштольц ведь сам сказал, что этот способ не так давно придумали охотники.
— Они стали слишком много себе позволять, — тихо проговорила Беттина.
— Именно так! — сразу же согласился с ней Александр. — Они переходят все границы!
— А ведь действительно, он прав. Охотники стали позволять себе слишком много, — подхватил Виктор, один из самых молчаливых, но при этом самых рассудительных вампиров. Возможно, именно его голос в поддержку позиции Беттины и Александра оказался решающим. Далее высказались почти все старейшины.
— Сначала они подсылают в наши ряды шпионов, потом отказываются давать более-менее четкие объяснения по поводу своего поведения, и мы вынуждены искать их главу, полагаясь лишь на наши средства, так как он скрывается от нас. Разве это не слишком для них? Они уже забываются! — высказался Андреас, поддержав общую тему.
— Я вообще считаю, что они давно перешли меру допустимого, — добавил Вальтер, — уже то, что мы позволяем им существовать как организации, они должны считать большой поблажкой с нашей стороны. А ведь мы могли разгромить их, разнести в пух и прах с самого начала, как только они появились.
Шум в зале поднялся неимоверный. Почувствовав, что в главном тронном зале происходит нечто важное, вампиры поспешили на место происшествия, чтобы увидеть все своими глазами.
Каин ощутил странную смесь раздражения, злости и усталости. А еще чувства вины. Именно он выдал охотников, даже если это именно они и были виновны, но теперь вполне возможно, что их глава пострадает, и все по его, Каина, вине. А ведь Рэйвенштольц мог и соврать ему про охотников, как можно быть уверенным в словах этого человека? А для вампиров новость о том, что столь ценного носителя драгоценной черной крови похитили именно охотники, могла оказаться искрой, способной распалить целый пожар.
«Сначала им хотелось отыграться на мне, теперь же у них есть охотники», — пролетела в его голове мысль. Каин печально улыбнулся. Он был повелителем своего рода, формально он должен был ими управлять, но на деле же именно они пытались управлять им, изо всей силы старались подчинить его себе и своим дурацким правилам. Прав был Рэйвенштольц… он и то давал ему больше свободы, хоть Каин и висел, прикованный цепями и опоенный святой водой. Домиан его хотя бы слушал. И видел перед собой именно его — живого вампира, а не сосуд, носитель темной крови.
