Тоша сопровождала Льва на мероприятия крайне редко, лишь когда требовалось присутствие жен или спутниц. Тогда Бреснеры приходили на приемы и коктейли вместе. Но на литературных чтениях она не появлялась никогда, и после Лев мог спокойно пойти в бар, пить и спорить с другими мужчинами.
Если бы Тоша была там, она бы тянула его за рукав и ныла: «Лев, Лев, ну пойдем уже домой, пожалуйста».
Почему женщинам вечно хочется домой, а мужчинам хочется остаться? Наверное, потому, что если уйти, лучше сохранишься. Те, кто остаются, по сути, говорят: я бессмертен, мне не надо спать, отдыхать, есть, дышать. Могу хоть всю ночь торчать в этом баре с этими людьми, болтать без умолку и выпить столько пива, что живот раздуется и изо рта будет невыносимо нести перегаром, зато мне не придется думать о том, что это чудесное потрясающее время должно закончиться.
Джо хотел, чтобы я была рядом. Он нуждался во мне и до чтений, и во время, и после. Много лет спустя критик Натаниэль Боун напишет в биографическом очерке о Джо:
В ранний и самый плодотворный период карьеры Каслмана его вторая жена Джоан всегда была рядом.
«Она была очень тихая», – вспоминает Лев Бреснер. «Ее молчаливость казалась загадочной, но ее присутствие действовало бодряще. Джо был нервным, а она – очень спокойной».
Другой писатель, пожелавший остаться анонимным, отмечает что Каслман всегда предпочитал держаться рядом с женой, за исключением случаев, когда «выходил на охоту».
Читая эти строки сейчас, я по-прежнему злюсь, представляя молодого Джо, выходящего на охоту, таящегося по углам и высматривающего красивых женщин. Порой ему вовсе не приходилось охотиться; они сами к нему приходили, а он не противился. Разумеется, это была правда, и я, наверное, всегда знала, что это часть сделки, – с того самого момента, как в его кабинете в колледже Смит наши колени соприкоснулись.
Его развод, как ни странно, прошел без осложнений; поскольку Джо нечего было предложить Кэрол – ни денег, ни собственности, ведь даже дом на Бэнкрофт-роуд был съемным – ей нечего было ему предъявить. Конечно, из жестокости она могла бы вынудить его выплачивать им с Фэнни самые большие алименты, но это было не в ее стиле. Вместо этого она прекратила с ним все контакты. У Кэрол была семья в Калифорнии, в Сосалито, причем небедная; они готовы были поддержать и ее, и ее ребенка. Денег у Джо она брать не стала, просто забрала дочь. А Джо, несмотря на всю любовь к малышке, несмотря на все его вздохи и монологи об отцовстве и родничке на макушке ребенка, отпустил Фэнни.
