Чем ближе они подходили к воротам, тем гуще становились толпы горняков, спешивших на смену. Увидев, что люди уже собираются на шахтном дворе, Брозовский ускорил шаг. Бинерт потрусил было рядом, но вскоре запыхался и отстал.
У ворот продавали рабочую газету. Брозовский кивнул продавцу. Не спеша доставая кошелек, он улыбнулся и сказал:
— Вот, кстати, и газета наша вышла. Ну-ка, посмотрим…
Он держал листок нарочно подальше от себя, как будто не мог читать без очков. Заголовок был напечатан большими буквами и бросался в глаза: «Ответ из Кривого Рога». Брозовский читал вслух, чтобы привлечь внимание пришедших после него. Вахтер уже несколько раз прогонял от ворот продавца газет, ссылаясь на то, что территория эта принадлежит Мансфельдскому акционерному обществу; теперь же он счел дальнейшие переговоры ниже своего достоинства и, ворча, удалился в сторожку.
— Иди сюда, купи газету, — позвал Брозовский Бинерта, который приближался с обиженным видом. — Здесь говорится о самом важном, что произошло в руднике — под землей и на поверхности. Для каждого своя доля новостей. В нашем заведении, кажется, не все в порядке. Новостями интересуешься не только ты один. Однако не каждый решится покупать эту газету на глазах у всех. Бери, Эдуард. Знаешь, дай ему сразу несколько экземпляров, — сказал он продавцу.
Бинерт нехотя полез в жилетный карман за мелочью. Он отдал ее с явным сожалением. Она ведь предназначалась для недельной порции табака. Но любопытство было сильнее.
Продавец рассмеялся.
— Последние три штуки. Пятнадцать пфеннигов. Спасибо за выручку!..
Бинерт поморщился и торопливо спрятал газеты.
Брозовский с трудом пробрался через людской водоворот к раздевалке. Оглянувшись, он заметил, что Бинерт не пошел за ним, а направился к конторе.
На лестничной площадке перед раздевалкой стоял Юле Гаммер и рокотал:
— Наконец-то! Беда с тобой. Даже ты опаздываешь. На кого же тогда можно положиться?
Брозовский за руку поздоровался с Гаммером. Юле в отместку за опоздание ответил пожатием, от которого у Брозовского чуть глаза на лоб не вылезли. Пальцы его побелели.
— Что с тобой стряслось? Я созвал людей и стою перед ними как пень. С тобой в последнее время что-то неладно. Посмотри-ка…
Юле показал на толпу горняков, тесно сгрудившихся на шахтном дворе. То и дело раздавался сигнал к подъему. Шахтеры утренней смены группами вливались в толпу.
— Начнем? Вот это, я понимаю, собрание, все до единого явились. — Гаммеру было невтерпеж.
