Предчувствие надвигающейся беды и большой крови, защемило сердце. Предчувствия редко обманывали его. Мелло застонав откинулся на подушки сиденья, осторожно отыскивая наиболее удобную позу для больной спины и устало прикрыл глаза.
В заливаемом потоками дождя, опустевшем дворе замка, от угла конюшни отделилась маленькая, завёрнутая в тёмный плащ фигура. Она быстро пересекла двор и растворилась в тёмных проходах между амбарами?
— Прошу вас мадам, не придерживайте лошадь, — почтительно но настойчиво, повторил сэр Рожер де Гирье. — Вы этим ничего не добьётесь, только заставите нас ночевать в поле.
Изабелла ничего не ответила глядя в сторону, на склоны высоких, поросших лесом холмов, полого спускавшихся к долине Тарна. Нечего ей было уже сказать. Лишь горькая обида, смешанная со злобой на солдат, на себя, на всё вокруг, жгла сердце словно огнём. Она пыталась сдерживать то и дело наворачивающиеся на глаза слёзы, но это получалось плохо.
Как так вышло? Что она сделала неправильно? Она была уверена, что никакая погоня не сможет догнать их. Они ехали без остановки и уже почти добрались до границ владений Фуа, когда сзади показались всадники несущиеся во весь опор. Шесть воинов, имеющих по две заводные лошади, преследовали их почти два часа и сумели-таки догнать, несмотря на то что Изабелла с сыном тоже пустили коней в галоп.
Следовало было всё-таки ехать кружным путём. Ясно было, что самые активные поиски они будут вести на прямой дороге к Фуа. Она думала об этом конечно, но всё же решила, что чем быстрее они доберутся до владений брата, тем лучше. Побоялась долго путешествовать в одиночестве с сыном. Побоялась и вот результат.
Когда возглавлявший отряд сэр Рожер де Гирье, капитан домашней гвардии графа Родэза, поравнялся с ней, Изабелла в отчаянии замахнулась на него кинжалом. Рыцарь заслонился рукой и лезвие скользнуло по клёпанному наручу, а в следующее мгновение воин перехватил её руку, а скакавший с другой стороны, вцепившись в повод, остановил лошадь. Она пыталась протестовать и возмущаться, кричала чтобы к ней не смели прикасаться руками, но всё разумеется было тщетно. За эти годы она хорошо узнала капитана гвардии. Де Гирье был человеком выдержанным и спокойным. Его ровный и доброжелательный нрав импонировал ей и Изабелла симпатизировала ему. При этом она знала — капитан человек верный и преданный дому своего сеньора и отдавала себе отчёт, что просить его отпустить их, будет глупой и бессмысленной затеей.
