Рука невольно потянулась к мечу.
— Что-то здесь не так, но я не пойму что? И это плохо, — словно не замечая его движения, продолжал рыцарь. — Однако чувствую, что ты всё равно ничего не знаешь…
— Так и есть сэр, — к Жордану уже вернулось его обычное хладнокровие. — Я знаю только то, что мне сказали. Знать больше мне незачем. Мы свои деньги отработали честно. Мы искали вас три месяца. И нашли. Теперь нам важно, чтобы вы приехали в Блуа. Тогда мы получим то, что заработали.
— Если всё так, как написано в этом письме, вы получите гораздо больше, — Тибо посмотрел на Жордана. — Впрочем если нет, то тоже, только наоборот, — он многозначительно похлопал ладонью по рукояти полуторного меча. — Вопрос в том, что делать с вами сейчас?
— Сейчас мы планируем вернуться на север и дожидаться вас во владениях графа Людовика, — ответил Моро.
— Вы можете планировать, что захотите, но я не могу вас отпустить, — Тибо поймал его вопросительный взгляд и объяснил. — Если письмо — ложь, то ваше знание где меня искать, может дорого мне обойтись. Верно, месье Жордан?
Моро лишь молча кивнул. Это было очевидно.
— А в таком случае, вам и вашему другу придётся пока остаться с нами, — Тибо-Анри встал.
Вышедшие к этому времени из таверны наёмники, окружали их со всех сторон.
— Вы должны пообещать мне, что не будете пытаться сбежать, — продолжал рыцарь, тоном который не допускал возражений. — Я же обещаю вам, что долгим наше путешествие не будет. И когда мы приедем в Блуа, вы будете очень щедро вознаграждены. Вам так или иначе ждать моего приезда, поэтому будет лучше, если вы вернётесь со мной. Вы согласны?
От ощущения чего-то недоброго, у Жордана сжалось сердце. Но что он мог возразить в такой ситуации? Он посмотрел на Лина, стоящего чуть в стороне и насколько мог ободряюще, кивнул другу. Затем перевёл взгляд на Тибо-Анри. Холодные, серые, как осеннее небо Нормандии глаза, смотрели прямо ему в душу. Жордан вздрогнул от этого взгляда, но переборов себя, глубоко вздохнул.
— Мы согласны сэр, — твёрдо сказал он.
День клонился к вечеру и слабеющие солнечные лучи, всё меньше проникали в высокие стрельчатые окна королевских покоев. Несколько свечей, горящих всего в двух массивных напольных канделябрах, не давали достаточно света, и Дрё де Мелло приходилось сильно напрягать глаза, чтобы прочитать бумагу которую он держал в руках. В последнее время зрение стало всё сильнее подводить его. Оно и понятно, возраст всё-таки. Он и раньше видел не очень хорошо. После того памятного удара булавой семнадцать лет назад, удара смявшего стальной шлем как медный кувшин, он поначалу и вовсе ослеп, но постепенно зрение вернулось к нему. Однако видел он с тех пор плохо. А в последние годы ему стало трудно вообще исполнять обязанности коннетабля, но голова у него оставалась светлой и король, по-прежнему высоко ценя его советы, не хотел отпускать от должности. Вот и теперь, вручив ему бумагу, Филипп терпеливо ждал слова своего советника.
