Гайрон замер от удивления.
— Кровью? — переспросил он.
— Не смотрите на меня так, господин, — обиженно сказал мальчуган, — Это чистая правда, и я ни капельки не придумываю.
Гайрон посмотрел на женщину. Она молчала, опустив глаза.
— Плату, которую он назначил — полчаши крови. Прошлая зима была очень холодной, мы мерзли, и нам всем нужно было больше дров. Мама моего друга Пирта замерзла насмерть возле города в конце зимы, она возвращалась с хворостом и не дошла…
Мальчик говорил быстро, с надрывом, в его глазах застыли слезы от отчаяния и обиды. Вытерев лицо рукавом, он едва сдержался от того, чтобы не расплакаться, и сжав маленькие кулаки продолжил:
— Лекарь сказал это от того, что у нее было мало крови…
— Кровопийцы! — неожиданно воскликнул старик.
Гайрон вздрогнул.
— Зачем ему кровь? — спросил он.
— Никто не знает, что он с ней делает, — тихо сказала женщина, — Люди поговаривают, что он колдун. Куда бы мы не пошли, как бы мы не прятали пилы или топоры, стоит только ударить по дереву или начать собирать хворост его люди тут как тут. Он всегда знает, что про тех кто пошел в лес за дровами. И с каждого он требует кровавую дань… Вот и пожгли все, что могло дать тепло…
На минуту Гайрону почудилось, что все это сон. Темная комната, низкий каменный стол, слабая масляная лампа на нем, силуэты людей говорящих странные вещи. Он зажмурился, что есть силы, незаметно сдавил всегда прохладную рукоять меча и снова открыл глаза. Ничего не изменилось, это не сон.
— Дед отдал много крови, — немного успокоившись, сказал мальчик, — Потом заболел, поправился, но с тех пор немного не в себе.
— И что же? — спросил, переполненный негодованием Гйрон, — Никто не попытался его усмирить? Сколько у него людей?
— От чего же, не пытались, — подал голос старик, — Пытались, вот три года назад прошлый наместник и попытался. Попытался так, что с тех пор его никто больше не видел. Его и десятка легионеров не побоявшихся бросить вызов этому исчадию сетарха.
— Это правда? — пристально глядя на хозяйку спросил Гайрон.
Она еле заметно кивнул, не поднимая глаз.
— Где ваш муж? — тут же спросил наместник.
Вопрос застал ее врасплох, она вскинула голову, округлив глаза, но тут же спохватилась и снова уставилась в тарелку с похлебкой.
— Не знаю, — помрачнев, ответила она, — Обычно он всегда возвращается в начале месяца, но в этот раз от чего то задержался…
— Чем он зарабатывает на хлеб? — наместник внимательно посмотрел на овощную похлебку и поморщился.
