Конечно, в жизни Толстого и Софьи Андреевны было определенное распределение «ролей». Причем Толстой сам в начале их семейной истории эти «роли» распределил, а Соня приняла это распределение. Он — писатель, помещик, отец семейства, которое, как он сразу предполагал, будет многодетным. Она — жена, подруга, помощница, мать. И, насколько я понимаю, они даже не проговаривали между собой эти «роли», они их и так чувствовали.
Но потом возникла серьезная проблема, связанная с тем, что Толстой на рубеже 70–80-х годов решил круто поменять правила игры. А вот к этому Софья Андреевна готова не была. Но это тема будущего разговора.
А пока о их переписке…
Для меня самого этот феномен трудно объясним. Вот смотрите. Они жили вместе. Расставания были не слишком долгими. Впрочем, почти каждое лето на протяжении 60–70-х годов Толстой уезжал в Самарскую губернию на лечение кумысом. Но и Софья Андреевна не раз ездила с ним, хотя ей там не нравилось: жара, мухи, спартанские условия, а кумыс она не любила. Еще он иногда уезжал к брату и сестре Маше в Пирогово. По издательским делам уезжал в Москву. В 1864 году он жил в Москве, где ему лечили сильный вывих правого плеча, о котором я уже говорил (упал с лошади). Потом несколько раз совершал паломничество в Оптину пустынь. Но все-таки расставались они не на очень длительные сроки. Тем не менее собрание писем Толстого жене занимает в Полном собрании его сочинений два тома! Больше писем он написал только Владимиру Черткову — четыре тома. Но Чертков не жил бок о бок с Львом Николаевичем. При этом у них были серьезные совместные издательские дела, а не только духовное общение. Так что большое количество писем Черткову объяснимо. Но два тома писем жене, с которой он жил, редко расставаясь, — это безусловно феномен.
Видите ли, Катя! Если бы это было только в первые годы их семейной жизни! Тогда это было бы понятно. Он уехал, пусть и ненадолго, она без него в Ясной Поляне, где ей еще непривычно. У нее были тяжелые роды, и родился болезненный ребенок, у которого постоянные поносы, рвота и т. п. Ей необходима его поддержка, чтобы она не чувствовала себя брошенной, одинокой в деревне. Особенно — поздней осенью и зимой. Но загадка состоит в том, что так они переписывались всю жизнь во время разлуки. Почти каждый день по письму от него и от нее! Письма подробные, настолько подробные, что даже немного утомляют читателя. И это нельзя объяснить иначе, чем тем, что не только она, но и он нуждался в ее непрерываемом «присутствии», хотя бы через письма.
