Этот феномен мы сможем по-настоящему оценить только когда выйдет их полная обоюдная переписка. Такое издание готовится сейчас Государственным музеем Л. Н. Толстого в Москве (ГМТ). Пока же мы имеем два тома писем Толстого (полное издание) и неполное издание писем Софьи Андреевны, которое вышло в 1938 году и сейчас является библиографической редкостью.
Замечательный специалист по Толстому, заместитель директора ГМТ по научной работе Людмила Викторовна Гладкова как-то сказала мне, что когда выйдет полная переписка Толстого с Софьей Андреевной, перед нами откроется история Большой Любви. И я ей верю. Думаю, тогда снимутся многие вопросы, в том числе и те, что мы с вами так бурно обсуждаем.
Но пока и мне многое не понятно и многое смущает, как и вас. В том числе и тон ее ранних писем.
У меня от них создается впечатление, что когда он куда-то уезжал, у Сонечки начиналась просто паника, какой-то ее «арзамасский ужас». В апреле 1864 года Толстой уехал в имение Пирогово по делам брата и сестры, которые в это время находятся за границей. Уехал ненадолго, скоро вернется. И вот она пишет ему:
…Сережа (первый ребенок. — П. Б.) стал хрипеть, ему заложило грудь, и на меня нашел такой страх, я по обыкновению начинаю теряться и бояться. А без тебя еще страшнее и хуже. Употреблю все средства против простуды, Бог даст не опасно. А ужасно, ужасно трудно мне и грустно, и страшно без тебя. Теперь он спит, а я беру на себя и всё тебе описываю. Вчера, как ты уехал, я себя выдержала и не плакала. Но вдруг у меня будто бы стало очень много дела, я хлопотала, бегала, суетилась, хотя нынче, спроси, что я делала, — я не знаю. Больше возилась с Сережей и с рук его почти не спускала. Гулять не ходила, а вечером вязала. Когда же пришла в свою комнату и хотела, было, ложиться, так мне вдруг стало скучно, что я просидела два часа, писала, да не пошла́, плакала, и всю ночь потом почти не спала. А когда заснула, всё видела какие-то страшные сны и пугалась и просыпалась.
Я все могу понять. Он уехал из Ясной Поляны. До этого у них родился болезненный ребенок, она боится за его здоровье, за его жизнь. Но почему такая паника?
Это я процитировал одну десятую часть этого письма. Оно огромное! Оно писалось два дня, 23 и 24 апреля, с перерывом. И в нем она описывает все мельчайшие подробности жизни в Ясной Поляне, называет большое количество людей, которые находятся рядом с ней, и всех их Толстой знает. Он уехал из Ясной Поляны позавчера. Зачем ему вся эта информация? Я могу объяснить это только одним: ей нужно, чтобы он ни на секунду не забывал о своем доме, о ней, ребенке и всех обитателях дома. Чтобы мысленно он продолжал находиться не в Пирогове, а в Ясной.
