— Принесите нам, пожалуйста, два самых гейских латте, что у вас есть, — вполне серьёзно попросил Светлый официантку.
— В смысле, — не поняла девушка. — Вам латте с чем?
— С чем-нибудь радужным и сладеньким, — продолжал уже Я.
— Хорошо, тогда два латте с радужным сиропом. Это всё?
— Пока да. Спасибо солнце, — сказал Светлый, сделав педантное движение рукой.
С уходом девушки смех прекратился. Мы снова спокойно сидели за столом и серьёзно разговаривали.
— Хороший сон, полезный. А мне, как Я в Москву приехал, ничего не снится. То есть снится что-то, но Я так крепко сплю, что не запоминаю.
— Устаёшь… — сказал Я, подводя итог. — Ты не запомнил, как зовут официантку?
— А она и не представлялась.
— Ну а на бейджике?
— Х.З., не обратил внимания. Сейчас придёт, посмотришь.
Как будто подслушав наш разговор, черноволосая девушка подошла к столику и поставила с подноса два высоких фигурных стакана с разноцветным содержимым и спиральными трубочками. Я сразу уронил взгляд на её правую руку и грудь. Рука была белая, с длинными тонкими пальцами и аккуратно подстриженными ноготками, без браслетов и колец. На груди висел бейдж с именем «Посирушь». Прочитав, Я немного отшатнулся и чуть не засмеялся.
— Посирушь, а можно нам кальмаров сушёных под латте? — спросил Я улыбаясь.
Светлый тоже улыбнулся и одобрительно кивнул.
— Ну, во-первых, не «Посирушь», это не мой бейдж, — как-то властно начала девушка, — а, во-вторых, у нас чайное кафе, а не пивная. Кальмаров, к сожалению, не подаём. Может вам тирамису принести или пирожное какое-нибудь?
— Тирамису?! Мы что похожи на геев?! — наигранно возмутился Светлый, наровито сделав голос более брутальным.
Я не выдержал и засмеялся во все силы. Всё это было конечно невероятно тупо и по-детски. Понятно, что никому до нас не было дело, и из-за того что мы заказали латте с тирамису, на нас никто бы даже не посмотрел и уж тем более не посчитал геями. Даже если бы мы полезли друг к другу прилюдно целоваться, всем всё равно было на нас пофиг. Тем не менее вся ситуация меня забавляла до коликов в животе.
Девушка резко развернулась и ушла в сторону барной стойки.
— Ты её обидел, — сказал Я Светлому.
— Походу, но зато ты посмеялся. Дело приоритетов. И теперь мы знаем, что её зовут не Посирушь.
Я согласился с утверждением друга, и припал к спиральновидной трубочке, торчащий из стакана со сладким кофе.
— Я сейчас в верехелевский поеду, там нужно будет с барышней одной встретиться. Ты домой когда придёшь? — спросил Светлый.
