Но Лёха не спешил поворачиваться к стене.
— Что здесь происходит? — спросил он.
— Где именно? — уточнил охранник.
— Да здесь! Издеваешься, что ли? Как будто не понимаешь! Где все были? Что, вообще, происходит?
— На зарядке все были. Давайте уже быстрее, становитесь лицом к стене! Не злите меня!
Лёха повернулся к стене, но вопросы задавать не прекратил:
— Что за дела такие? Почему нас не подняли на зарядку со всеми?
— Так любишь зарядку? — невозмутимо спросил цванк, надевая на комедианта наручники. — Я не знал. Знал бы — разбудил.
Затем охранник так же спокойно надел наручники на Жаба. На самом деле это было вопиющим нарушением: один тюремщик не имел права входить в камеру к двум заключённым, но комедианты уже привыкли, что правила в этой тюрьме соблюдались с некоторыми оговорками. Хотя стоило признать: бардака-то особого тоже не было. Просто было как-то всё по-домашнему — без лишней уставщины, как говорят в армии.
— Да ты и так должен был нас разбудить! — не унимался Лёха. — Вы что задумали? Ты, вообще, в курсе, что у нас сегодня суд?
— Все в курсе, — ответил охранник. — Поэтому шеф и велел не будить вас, а дать поспать. Вам ещё до суда добираться и там в клетке до вечера сидеть. Силы понадобятся. Поэтому лучше было поспать, чем тратить их на зарядку.
Лёхе сразу стало очень неудобно и даже немного стыдно. Все ужасы и заговоры, которые он себе напридумывал за несколько минут, оказались лишь плодом его буйной фантазии, а на деле всё обернулось простым проявлением искренней заботы со стороны начальника тюрьмы. Для человеческого понимания это было уже чересчур.
«Это уже издевательство какое-то, — подумал Лёха. — В конце концов, мы с этим цванком не друзья детства — к чему такие забота и благородство? Только лишь из-за одного боя?»
Лёха не мог позволить морально подавить себя проявленным к нему благородством и решил на публике продолжить разыгрывать оскорблённого.
— А завтрак? — продолжил он возмущаться. — Оно, конечно, спасибо за сон. Только мы теперь будем весь день голодными ходить. Суперзабота! Так шефу и передай!
Лёха даже немного обрадовался, что ему удалось так красиво закрыть тему. Но радость эта продлилась недолго — лишь до следующей фразы охранника.
— Вам оставили, — спокойно ответил цванк. — Мы, вообще-то, сейчас и идём в столовую.
Это было слишком. Такого Лёха перенести уже не мог. Начальник тюрьмы своим благородством просто нанёс удар ниже пояса. Но Ковалёв не был бы собой, не предприми он ещё хоть одну попытку сохранить лицо. И пока он истерично прикидывал в голове разные варианты новых претензий, охранник его добил. Цванк, можно сказать, произвёл контрольный выстрел в голову ещё одной фразой:
