— Жаб! — тихо позвал он друга, но тот не проснулся.
Тогда Лёха позвал громче, почти крикнул:
— Жаб!
Амфибос вскочил и, не открывая глаз, на автомате поднял к лицу руки, изображая что-то типа боксёрской защиты. На секунду Лёху это рассмешило, но потом тревога вернулась.
— Жаб, что-то не то.
— Что именно? — спросил потягивающийся амфибос. — А где охранник?
— И я про то же. Нет его. И как-то тихо.
Обстановка не нравилась Лёхе всё больше и больше. Он подошёл к двери и открыл маленькое окошечко на уровне глаз, через которое к ним обычно обращался охранник. Лёха попытался сквозь него хоть что-то увидеть, потом прислушался, а в итоге громко закричал через это окошко в коридор:
— Охрана!
Кроме гулкого эха, прокатившегося по пустым тюремным коридорам, Ковалёв в ответ ничего не услышал.
— Где охрана? — ещё раз закричал Лёха в окошечко. — Кто-нибудь в соседних камерах, скажите, где охрана?
И снова он получил лишь эхо в ответ. В соседних камерах никого не было. Комедиант, абсолютно ничего не понимая, обратился к товарищу:
— Жаб, в тюрьме никого нет! Что это, вообще, может значить? Почему мы здесь одни? У тебя есть мысли на этот счёт?
— Не знаю, что это значит, но чувствую: ничего хорошего, — морально «поддержал» друга амфибос.
В этот момент издалека послышался гул, равномерно приближающийся и усиливающийся, словно большая шумная толпа двигалась по коридору. Лёха прислушался.
— Что за хрень? — спросил он неизвестно кого, после чего подскочил к двери, стал лупить по ней кулаком и кричать:
— Охрана! Охрана! Что за дела?!
Жаб не стал терять время на неуместные вопросы ни к кому, а вместо этого начал прикидывать, что из находящегося в камере можно применить в качестве оружия самообороны. Гул увеличился и приблизился настолько, что в нём уже можно было различить шаги и голоса заключённых.
— Что там происходит? — спросил амфибос.
Он уже держал в руке невероятным образом отломанную им металлическую ножку стола.
— Непонятно, шум какой-то, но вроде на бунт не похоже, — ответил Лёха и снова попытался выглянуть в окошко.
Но у него ничего не вышло, так как весь небольшой проём неожиданно заняла злобная физиономия очередного охранника-цванка, которая, тем не менее, очень миролюбиво сказала:
— Ты чего орёшь, Ковалёв? Давайте, отойдите оба от двери!
Комедианты отошли. Охранник вошёл в камеру, посмотрел на Жаба, держащего в руках ножку стула, и удивлённо спросил:
— Ты зачем стул сломал? Надеюсь, не собираетесь попытаться сбежать? Ничего не выйдет. Положи-ка ножку на пол, и давайте лицом к стене! И руки за спину!
