Теперь переместимся на американские континенты. Согласно Пополь-Вух – сказанию народа киче, Сипакна, старший сын Вукуба-Какиша, погубил четыреста юношей, которые тащили бревно для строительства своего дома, следующим образом. Юноши вырыли «большую, очень глубокую яму» (Пополь-Вух 1993: 25). Затем они пригласили Сипакну покопать внизу. Потом швырнули бревно в яму, думая, что убили монстра. Но Сипакна не умер, он подождал, пока юноши не начали праздник по поводу его смерти и не напились пьяными. «И тогда Сипакна заставил дом упасть на их головы, и все они были убиты… Вот каким образом умерли четыре сотни юношей. Говорят, что они стали группой звезд, которую из-за них называют Моц, но это может быть и неправда» (ibidem).
В другой части того же сказания (после того как братья-близнецы победили Шибальбу) говорится: «И вот тогда четыреста мальчиков, убитых Сипакной, также поднялись на небо; они снова стали товарищами (братьев) и обратились в звезды на небе» (ibid.: 79).
В современном фольклоре кекчи (индейцы группы майя) также говорится о четырехстах юношах как о звездах. Вызывают дополнительный интерес следующие мотивы данного сюжета. В то время когда Сипакна находился в яме и в него бросили бревно, появились полчища муравьев и стали тащить Сипакну за волосы и ногти. Но он обрезал свои волосы и ногти и тем спасся.
Конфликт с Сипакной – это один из бесспорно «мексиканских» (т. е. центрально-мексиканских) сюжетов в эпосе киче. В мифологии ацтеков известно также чудовище Сипактли, «олицетворение земли, имевшее вид аллигатора или рыбы. Боги-творцы Кецалькоатль и Тескатлипока, изловив Сипактли, сделали из нее землю» (МНМ 2: 438).
Таким образом, вполне вероятно, что миф о Сипакне представляет собой рефлекс неолитического нарратива о Небе, временно пожирающем своих детей-звезд. У египтян это, как известно, Нут.
У североамериканских индейцев виннебаго (они близки дакота – сиу) миф о проглатывании звезд принимает следующую «аллегорическую» форму (он входит в цикл о Кролике). «Однажды, когда он прогуливался, как обычно, он увидел объект, на котором находилось много людей. Они ехали на нем и плакали» (Radin 1956: 76–77). Кролик забрался на этот предмет, хотя люди, ехавшие на нем, предупреждали его, что лучше бы он этого не делал. “А что? – ответил Кролик. – Чудесно просто сидеть не двигаясь и одновременно ехать”. И в тот же самый момент он был проглочен чем-то… из чего он не мог выбраться наружу (ibid.: 76).
