Отец за спиной ученика принялся жестикулировать ещё отчаяннее. Да ещё вдобавок мотал головой. Ученик прочитал заявление и стал громко смеяться.
— Что за вопрос, конечно же я фэн старого Асинуса!
Он смеялся всё громче и уже не мог остановиться. Я увидела, как отец спрятался за кусты.
— Что за дурацкий смех! — сказала я ученику, вырвала бланк у него из рук и ушла.
Дома я заглянула в свой латинский словарь. Асинус означало осёл.
За ужином отец старался не смотреть в мою сторону. Когда он ушёл в свою комнату, я подсела к матери на диван. Я хотела спросить её, знает ли она, что отца в школе зовут «старым ослом».
— Папа показывал тебе опрос? — спросила я.
— Да.
— Ну и что ты на это скажешь?
— А что тут скажешь, ведь папа преподаёт физику и латынь. Кого это интересует?
Перед тем как заснуть, я размышляла, кого из учителей любят в нашей школе, а кого нет. Очень любили господина Меерхазе, потому что он всем ставил хорошие отметки по французскому. Даже мне. А госпожу Фриден очень не любили, потому что она часто запирала нас в классе и заставляла убирать. Господин Флеш иногда приносил домашний шоколадный пирог, всех угощал, и его поэтому очень любили.
— Папа, — сказала я на другое утро. — Я думаю, нам надо поступить наоборот: сначала обзавестись фэнами, а потом организовать фэн-клуб. Что, если для начала ты принесёшь завтра в школу пирог?
— Хм, — сказал отец.
Когда после обеда я пришла домой, из кухни доносился стук и грохот. Я открыла дверь кухни. Все дверцы шкафов были распахнуты, все ящики выдвинуты. Из одного шкафа торчал зад моего отца.
— Папа, — сказала я заду, — ты что-то ищешь?
Отец вылез из шкафа:
— Скалку.
— Мама убрала её в коробку, на которой написано: «Лишняя кухонная утварь», — сказала я.
Мой отец фыркнул и отправился в подвал. Из подвала донёсся тот же стук и грохот, что перед тем из кухни. Отец вернулся. Кроме скалки, он принёс машину для клёцек, которую бабушка подарила маме на свадьбу, чтобы мама могла делать отцу клёцки по-швабски.
— Сегодня вечером кухня, — сказал он, — экстерриториальная область.
— Ага, — сказала я.
— Это значит: входить нельзя, — сказал отец и вытолкал меня из кухни.
Я пошла к матери, чтобы сказать ей, что кухня сегодня — экстерриториальная область.
— Ага, — сказала она, — нам туда нельзя. Тогда пойдём куда-нибудь поесть.
Когда поздно вечером мы вернулись, дверь кухни всё ещё была закрыта.
— Умираю от любопытства, — сказала мать, — какой вид там будет завтра утром.
