– Кран, что ли, слишком высоко? – уточняет она.
Папа Стейка смеётся. И объясняет, что крана никакого нет, и душа, собственно, пока тоже. «Чикаго», знаете ли, не самый современный дом. Нет, он хотел попросить у них лестницу, чтобы самому смастерить летний душ в саду.
Мама склоняет голову.
– Ой-ой-ой, должно быть, тяжело вам там приходится?
– Нет-нет, – снова смеётся папа Стейка. – Там великолепно! Боже, как хорошо жить на природе! Только нам со Стефаном не мешало бы вымыть голову.
Мама украдкой смотрит на его волосы, но папа Стейка натянул шляпу от солнца аж до самых ушей.
– Если хотите, можете принять душ у нас, мы будем только рады, – предлагает мама.
Нет-нет, что вы, это ни к чему, говорит папа Стейка. Обычный душ, как в городе, – это как раз то, от чего люди и сбегают в деревню!
Мама суёт ноги в белые сабо, Хедвиг – в цветастые. И они идут к амбару.
– А горячая вода у вас есть? – спрашивает мама и двумя ногами сразу перепрыгивает через курицу, которая решила снести яйцо прямо посреди двора.
– Да ну, глупости всё это, – отмахивается папа Стейка. – В такую жару хочется ледяного душа.
– Это точно. Но если будет холодно, вы же сможете согреть немного воды на плите? Дровяная плита у вас есть?
– Конечно есть! Непременно согрею.
Они выносят из амбара лестницу. Папа Стейка смотрит на Хедвиг.
– Не хочешь к нам заглянуть? Стефан сказал, вам надо обсудить какой-то план.
На самом деле Хедвиг совсем не хочется никуда уходить. Всё неприятное, что случилось вчера у бабушки, до сих пор лежит на дне живота тяжёлым противным камнем. Но мамины брови поднимаются метра на два, и она спрашивает:
– Ну и ну, что за план?
И Хедвиг ничего не остаётся – она хватается за второй конец лестницы и идёт за папой Стейка.
Дорога пылит, затылок папы Стейка взмок от пота.
– Понимаешь, тут просто нужна смекалка, – говорит он. – Вот увидишь, и в деревне прекрасно можно принимать душ!
– М-м.
Стейк сидит на крыльце и читает комикс. «Фантом». Увидев Хедвиг, он скручивает журнал в трубочку и запихивает в задний карман. Хедвиг не раз обращала внимание, что Стейк вечно ходит в брюках и майке с длинными рукавами, хотя на улице двадцать восемь градусов. Сама она в такую погоду предпочитает носить как можно меньше одежды.
– Хорошо, что ты пришла, – говорит Стейк, пока папа оттаскивает лестницу к узловатой вишне в саду. – We have things to do.
– Что?
– У нас есть кое-какие делишки. Как было у бабушки?
– Нормально, – бормочет Хедвиг, пожимая плечами.
