Мальчишку потрясывало.
Старик мелко дрожал. Да и сам Миха то и дело вздрагивал.
— Вы уверены, что разумно оставаться здесь? — осторожно поинтересовался старик. Он замер, не решаясь ступить на выжженную землю.
— Нет. Но вы далеко не уйдете.
Мальчишка — так точно. Он и теперь-то повис на Михе, уже не пытаясь казаться ни гордым, ни упрямым. Только дышал громко и сипло, иногда шмыгая носом.
Второй мелкий держался бодрее.
Как и сам старик.
— Верно. Но… — старик первым ступил на землю. — А если они вернутся? Можем ли мы рассчитывать на то, что ваше благородство будет столь велико, чтобы защитить нас?
— Посмотрим.
Обещать чего-то Михе вот совершенно не хотелось. Да и с благородством имелся определенный напряг.
— Вам стоит знать, что сей благородный юноша является старшим сыном самого барона дер Варрена! — это старик произнес тихо, но твердо. — И барон будет весьма благодарен человеку, который вернет чадо домой.
Чадо пробурчало что-то под нос.
Матерное.
— Посмотрим, — повторил Миха, помогая мальчишке сесть. И огляделся.
Да уж, ни деревьев, ни землянок, ничего, кроме угольной черноты. И в груди противно заныло, и Миха поморщился, потер зарубцевавшуюся рану. Остров — явно не то место, где стоит задерживаться, но и вариантов не так уж много.
Наемники не вернутся. Ни к чему им.
Мальчишка вряд ли сможет пройти хотя бы сотню метров, а рассчитывать, что где-нибудь поблизости обнаружится еще один остров, поприятнее, Миха не стал бы. Да и если обнаружится, то днем.
До рассвета недолго.
Перетерпят.
— Могу ли я узнать имя нашего благородного спасителя? — старик подобрался ближе.
Миха открыл было рот, чтобы ответить, но вовремя прикусил язык.
— Дикарь, — сказал он первое, что в голову пришло.
— О, понимаю, — закивал старик, усаживаясь рядом с мальчишкой. — С моей стороны было бы непростительной наглостью требовать назвать истинное имя.
— Заткнешься ты когда-нибудь, а? — просипел парень.
— Конечно, господин.
Правда, старика хватило ненадолго.
— Эта рана меня беспокоит, — сказал он, обращаясь к Михе. — Вы, несомненно, куда более опытны в делах подобных…
Опыта за собой Миха не чувствовал, но с ножом, который засел в ноге, надо было что-то да делать.
Вытащить?
А если кровью изойдет?
С другой стороны, если ранение серьезное, то и так изойдет. Миха потер щеку, пытаясь вспомнить, что же знает о ранах. Но в голове была приятная звонкая пустота.
Или не совсем?
Будь задета артерия, кровь сочилась бы и сквозь нож. А тут она почти и остановилась.
