— Вниз! — Миха стряхивает парня, а ребенка отдирает силой. — Задержите дыхание!
Он сам падает во мхи, уже не пытаясь выбраться из болота, но наоборот, пытаясь закопаться в него поглубже. И холодная вода заливается в нос, в уши. Рядом с Михой возится пацан, но он боится, что огня, что болота. Болота больше. И Миха, дотянувшись, просто вжимает его в жижу.
Ребенок ныряет сам, правда, не выпуская при этом Михиной руки.
А по мхам летит, шипя и плюясь жаром, огненный вал. Миха только и успевает, что подгрести под себя обоих. Он ведь… он как-нибудь выживет.
Он же этот.
Химероид.
У него способности. И мутации. И еще хрен знает что впридачу. Огонь вгрызается в спину, оглушая болью, но Миха стискивает зубы и поглубже засовывает голову в болото.
Радиус распространения этой хрени должен быть ограничен.
Сто ударов сердца?
Время положили бы с запасом.
Так, чтобы хватило самим уйти. Стало быть, охват будет небольшим и то, что до них долетело — это лишь слабое эхо силы. Но легче от понимания не стало.
Под Михой слабо барахтался мальчишка, благо, молчал, но упрямо пытался выбраться. А вот ребенок затих, прижавшись к Михиному боку. И тот слышал лишь ровное и на диво спокойное биение сердца.
Ненормально, когда в подобных ситуациях дети спокойны.
Точно не нормально.
Пламя схлынуло.
И на опаленную спину полилась холодная вода, добавляя боли. Миха поднялся, как сумел. Вытащил пацана за шкирку. Живой? Хорошо, что живой.
Для него.
Сидит, пытается откашляться и отплеваться. Мокрый. В жиже. Во мхах, клочья которого лежали на лбу. Страшный, но все одно живой.
— Т-ты… — просипел он, когда сумел заговорить, а случилось это не сразу. Миха не торопил.
Хреново человеку.
И Михе не лучше. Что поделаешь, такая вот поганая штука — жизнь. Детеныш, разжав руки, плюхнулся в грязь, правда ловко упал, на ноги.
И также ловко поспешно спрятался за Миху, вцепившись ручонками в штаны.
— Т-ты… — повторился мальчишка, вытирая лицо. — Да как ты…
— Господин! — раздался знакомый голос, и от визгливого этого тона ухо Михи дернулось. — Господин, слава всем богам, вы живы!
Старик восстал из болотной жижи, и ныне походил на чудовище, грязное, уродливое и очень суетливое.
— Благодарю… — он шел, проваливаясь, падая, поднимаясь, чтобы упасть на следующем шаге. — Благодарю вас…
— Тебя мой отец послал? — осведомился мальчишка, расправив плечи.
— Нет, — ответил Миха, разглядывая спасенных.
Вот и на кой ему это надо было?
