Вот это и было новое время: в этом городе и провинции я так мечтал о нем во время некоторых долгих переходов; когда винтовка и рюкзак становились в тягость, когда солнце пригревало более, чем я хотел, если путь никак не хотел заканчиваться, тогда я начинал думать о том времени, которое когда-нибудь обязательно наступит. Идеал в итоге достигал вершины, и вот, уже не столь угнетаемый текущим моим положением, я погружался в сонм благостных мечтаний. А теперь я увидел другое новое время: германские солдаты требовали передачи этой земли Польше – причем были этим горды и рады этому. В эти часы я провел решительное разграничение между их новой эрой и моей.
Было непросто добиться участия центральных инстанций в делах балтийских немцев. Столь многое обрушивалось на них, и было очень много куда более важного, чем мои просьбы. Однако в конце концов мне все же удалось добиться совещания в военном министерстве, которым руководил министр Шеюх[151]. Приняли решение сделать что-нибудь для защиты прибалтийских стран. Конечно, войска направить туда не могли. Однако хотели позволить вербовать добровольцев и передали мне согласие заняться организацией вербовки. Одобрили выделение амуниции и довольствия для добровольческих соединений, а также более высокую оплату для них. Организация вербовки должна была проходить в рейхе, причем лучше всего управлять ею было из Берлина. Для этой работы я избрал графа фон дер Гольца, брата известного генерала, который позднее командовал войсками в Прибалтике[152]. Мне обещали, что в ближайшее время будут предприняты перестановки в командовании армией, что вскоре и было сделано. В иностранном ведомстве теперь с моими мерами были согласны. Я сделал короткий доклад народным уполномоченным о событиях и о моей позиции, там тоже возражений не последовало.
Все это прошло очень хорошо. Однако исполнение обещанного затягивалось. При царившей в рейхе сумятице это было вполне объяснимо, однако для нас там, на севере, в Прибалтике это имело тяжелые последствия.
За время моего отсутствия Центральный солдатский совет отправил делегацию к Красной Армии. Из моих сотрудников в ней были лейтенант Беккер и асессор фон Эрдманнсдорф, а из штаба армии поехал офицер связи фон Тресков. Сформировали две группы, одна из которых поехала в Двинск, а другая – в небольшой, расположенный к северу от Двинска город. Обе группы вступили в переговоры с местным командованием Красной Армии и вернулись с несколько противоречивыми результатами. Командиры советских войск заявили: Советская республика имеет твердое намерение занять эти принадлежащие России земли и образовать на их территориях самостоятельные советские республики. Германские войска обязаны как можно скорее оставить эти районы. Мы в этом мешать им не будем, а лишь будем следовать на расстоянии примерно в 10 км. Мы соберем то, что будет оставлено германскими войсками, и затем отправим в Германию. Мы примем вынужденных остаться больных солдат, позаботимся о них, а после их выздоровления вывезем на родину. Германские эвакуационные инстанции могут спокойно оставаться и работать на своих местах, мы им препятствовать не будем. Мне же передавали приветы и заверения в почтении.
