Между тем, события на фронте принимали все более неблагоприятный оборот. Эвакуации наших войск, находившихся в северной Эстонии, препятствовала не только Красная Армия, но и эстонская милиция[145]. В предыдущей главе я упоминал, что некоторые солдатские советы в Эстонии весьма легкомысленно выдали эстонскому ополчению оружие[146]. Теперь же эти вооруженные эстонцы, сбившись в банды, рыскали по стране и становились все более опасными для наших эвакуируемых солдат. Неоднократно на небольшие их партии внезапно нападали и заставляли сложить оружие. При этом самым постыдным образом не единожды доходило и до того, что наши солдаты позволяли себя разоружить, не сделав ни малейшей попытки сопротивляться. Там же, где они показывали эстонцам зубы, последним приходилось плохо. Так, например, мекленбургские драгуны[147], отступая на родину, в ходе стычки с превосходящим эстонским отрядом смогли примерно наказать их за наглость, пролив кровь, но не потеряв ни одного человека и ни одной лошади.
Из-за распада германской обороны в районе Чудского озера вывоз корпуса Эшторфа подвергся серьезной опасности. Дерптский солдатский совет требовал, чтобы я приехал и переговорил с солдатами, причем все более настойчиво. 4 декабря я выехал в Дерпт. В ходе этой поездки я узнал премьер-министра Уллманна с не слишком приятной стороны. Поезд, ежедневно ходивший из Риги в Эстонию, всегда был переполнен. Я же взял для проезда салон-вагон. Но когда уже погрузил багаж и поднялся по ступенькам в вагон, готовясь к отправлению, заметил, что от вагона к вагону перебегает Уллманн с еще несколькими латышскими господами из правительства, они искали себе место. Я считал, что не годится, если премьер-министр вынужден путешествовать таким образом в собственной стране, а потому предложил ему ехать в моем вагоне. Он с радостью принял предложение, так что мы прекрасно поговорили в ходе длинной поездки. Так как он ехал в Ревель, я распорядился дать указание, чтобы салон-вагон проехал до Ревеля, и предоставил его в распоряжение Уллманна и для его обратного пути. Так и было сделано. Позднее мне сообщили о таком происшествии на обратном пути: на станции на севере Эстонии стояли около 50 балтийских немцев, которые хотели оставить страну, чтобы избежать постоянных злобных нападок и притеснений со стороны эстонцев. Поезд, как и всегда, был переполнен. Наконец на перроне осталась какая-то семья балтийских немцев, которая никак не могла найти себе место. И тут они увидели салон-вагон и всей семьей поспешили к нему, чтобы попросить место там. Однако господин премьер-министр запретил им входить, так что, когда отчаявшийся глава семейства в конце концов стал пробиваться, таща за собой и семью, Уллманн позвал латышских железнодорожников и попросил их «выбросить прочь наглых немецких свиней». Так и сделали, и балтийскому немцу пришлось остаться. Вот так отблагодарил Уллманн немца за мою любезность.
