Вчера Николай был «Котелком».
— В «Котелке» ни одной дырочки, — с улыбкой сказал вчера его штурман, подойдя к Анне Петровне после посадки.
Сам Николай не сказал ничего.
Сегодня он был «Уралом», и она старалась не искать среди донесений его позывных. Но пока это было выше ее сил. Со временем она, конечно, привыкнет. Должна привыкнуть. Сегодня же она еще не та, какой хочет стать.
Было бы хорошо, если бы на нее не обращали внимания. Под взглядами, даже заботливыми, труднее.
В ее обязанности входило отмечать в журнале время поступления донесений. Взгляд скользил по циферблату висевших напротив нее часов, и рука сама выписывала показание стрелок.
Но положение стрелок на «8.47» ее мозг сфотографировал и донес до сознания, потому что в этот момент радист принял донесение «Урала». Все было благополучно. «Урал» шел домой.
Николай сел, как всегда, артистически.
Анна Петровна не двинулась с места, не сбросила наушников. Только ближе, чем нужно, придвинула лицо к доске коммутатора, так, чтобы ее не было видно проходящим через комнату.
Когда села последняя машина, дежурный по штабу сказал Анне:
— Вы свободны до... — он посмотрел на часы, — до 19.00.
Она поняла: предстоит второй вылет, и поспешила домой. По многолетнему опыту она знала, что после длительных полетов, требующих огромного напряжения нервов, особенно с тех пор, как Николай стал командиром эскадрильи, он ничего не будет есть в столовой. Посидит со своими летчиками, чтобы понаблюдать за ними, оценить их душевное состояние. А сам равнодушно, для вида, поковыряет вилкой в тарелке.
Точно в тот момент, когда Николай переступил порог дома, Анна вылила несколько яиц на сковородку, где уже шипели поджаривающиеся помидоры. Глазунья с помидорами была его любимым блюдом. После этого он любил выпить чашку крепкого чаю и съесть две-три оладьи с медом. Все это быстро и как бы невзначай появлялось перед ним на столе.
Пристальный взгляд Анны придирчиво, но так, чтобы не заметил Николай, ощупывал каждую складочку, каждое пятнышко на его лице. На нем не было заметно признаков утомления. Разве только чуть-чуть припухли покрасневшие веки.
Ни слова ему не говоря, она проверила целость пристегнутых к планшету зеленых очков. Стекла были целы. «Значит, без очков высовывался из фонаря», — подумала она.
Она знала все.
От Николая не укрылось, как она осматривала его очки. Он подошел к ней и взял ее за руку:
— Ты не спокойна?
Она молча подняла на него взгляд.
