В те годы тренировочными самолетами были снятые с вооружения строевых частей ВВС машины иностранных типов. Среди них — истребитель «Фоккер Д-XI» и «Фоккер Д-XIII». На смену им становились в строй первые отечественные образцы конструкторов Николая Поликарпова, Дмитрия Григоровича, Андрея Туполева. На них летали инструкторы и изредка — лучшие из лучших курсантов. Машины еще не изжили своих «детских болезней» и, как правило, отличались строгостью управления. Эти машины были «трудными».
— Это наш лучший курсант, товарищ член Реввоенсовета, — сказал комиссар. — Разрешите вам его представить?
Баранов хмуро кивнул. Не расправляя сошедшихся бровей, он смотрел в лицо подошедшему Николаю.
— Тоже на «Фоккере» хотите? — спросил он.
— Прошу разрешения лететь на «И-5», — ответил Николай.
Баранов несколько мгновений удивленно смотрел на Николая. Потом спросил:
— Почему?
— Я — советский летчик, зачем мне иностранный самолет?
Лицо Баранова выразило еще большее удивление. Он покосился на замерших от неожиданности начальников Николая. Ухмыльнулся.
Улыбка была нечастым гостем на лице Баранова. Но когда он улыбался, не могли не улыбаться и окружающие.
— Нуте-с... — обернулся Баранов к Николаю, — выходит, вы держитесь иного мнения... чем я?
Видя, что Николай молчит, переспросил:
— Нуте-с?
— Так точно, иного, — сказал Николай.
Это было сказано очень спокойно и совсем негромко, как всегда говорил Николай. Но для окружающих слова прозвучали, как неожиданный выстрел.
Баранов снова усмехнулся:
— Что ж, давайте. Но предупреждаю: если поломаете самолет, сегодняшний день — ваш последний день в авиации.
Баранов знал, что говорил. Посадка на «И-5» была труднее, чем на остальных машинах.
— Нуте-с?
Он словно ждал, что Гастелло испугается такого условия и откажется от полета на истребителе. Но тот коротко спросил: решите лететь?
Баранов отпустил его молчаливым кивком. Он внимательно смотрел, как молодой летчик подходит к самолету, как поднимается на крыло, усаживается в кабине.
Туг все с облегчением: увидели, как одно незначительное на первый взгляд движение Гастелло заставило расправиться насупленные брови начальника ВВС. Прежде чем перекинуть ноги через борт кабины, Николай несколько раз сильно стукнул каблук о каблук. Он стряхивал с сапог песок.
Внимательный взгляд Баранова отметил эту деталь.
Чем дальше, тем светлее становилось лицо Баранова. Полет этого выпускника доставлял ему очевидное удовольствие.
