В каменной долине | страница 83
«Ежели с отцом чего случится, парни тут как тут будут... — И вдруг устыдился своей мысли и пожелал еще горячей: — Пусть поживет отец лет пять-шесть, а уж там все честь по чести сделаем... — и вспомнил недавние слова директора совхоза: «Как отец? Ты за ним хорошо гляди, а помрет, честь по чести земле предадим». Да, Киракосяна есть за что уважать, — подумал Нерсес, потом поднял от земли лицо и одного за другим припомнил своих односельчан, взглянул на каждого по-доброму, с любовью. Хорошие они все люди и все придут... Ежели с отцом что случится, весь поселок... Тьфу! — Нерсес выругал себя: — Ну и недотепа! — И, чтобы отвлечься, вспомнил другое: «Ты бы с Арма сошелся поближе... Ведь бок о бок работаете, подойди, заговори», — так сказала жена, и Нерсес смекнул, что дочке их Арма приглянулся. Ну дай-то бог, дай-то бог, выбор что надо. Но о чем ему с Арма побеседовать, как с ним сойтись поближе? Да они и так в хороших отношениях. Такого второго парня не сыщешь, — Нерсес с уважением взглянул на Арма и улыбнулся: Арма с его дочкой напарники... Потом Нерсес обернулся, поглядел туда, откуда должна прийти вода, деловито потер ладони, склонился над землей, и рукоять лопаты взметнулась над его горбом. Но внутри его шевелилось нечто приглушенное: — Ежели с отцом что случится, весь поселок... Тьфу!..»
«Если приживется... если не засохнет... если зазеленеет... — сажая лозу за лозой, Назик задумывала свое единственное желание. — Если зазеленеет, значит... значит... — Других слов и желаний у нее не было, и казалось ей, что уже найдено единственное, самое верное и самое главное слово. И утро так хорошо началось: матушка Занан, оказывается, про нее добрый сон видала, в Бовтуне сегодня вода будет и впервые наступил такой замечательный день, когда она сажает виноградник в паре с Арма. Если есть провидение, значит, тут не обошлось без его вмешательства — вчера Ерем ни на что не жаловался и вдруг сразу ногу ему как свело! И глядит Назик на Ерема с теплотой и благодарностью, искренне его жалеет, но в глубине души рада и признательна ему. А матушку Занан она из виду не выпускает: если старуха возле кого-нибудь подольше задержится, сердце у Назик так и обрывается: а вдруг матушка Занан им про нее сон рассказывает? — Не рассказывай, матушка... не рассказывай... Если приживется, если не засохнет...» — мысль ее сеет надежду под влажным осенним небом Бовтуна.
Пусть будет тишина, как сейчас, пусть ни о чем не говорит Арма, на лбу его и под веками есть что-то пасмурное, но девушка чувствует, что с нею это никак не связано. Она может даже не подымать головы, не смотреть на Арма то и дело, так даже лучше: Арма смотрит поверх ее головы, а ее склоненный взгляд обращен к саженцам, к земле, таящей надежду, к большим ботинкам Арма... Да, можно и не смотреть на него, главное, что они работают вместе. И завтра будут вместе, и послезавтра, пока... пока виноградник не посадят.