— Ты ведь не хочешь, — вкрадчиво произнёс он, — и сама со мной погибнуть?
— Никогда не считай желания женщины предсказуемыми, — отметила Верена, поднося ладонь ещё ближе к льдистой стене. — Ты же знаешь, что будет, когда я к ней прикоснусь?
Судя по тому, как скривился демон, он прекрасно знал. Другое дело, что сама Верена могла только предположить, да и то, за результат не ручалась, но сознаваться в этом — последнее, что она планировала! Пусть пугается! Пусть знает, что имеет дело не с какой-то дурочкой, а с серьёзной дамой, способной за себя постоять!
— Ну? — требовательно произнесла она. — Я всё ещё жду! Считаю до трёх! Раз… Два…
— Достопочтенная госпожа, в порядке ли вы? Не повредила ли вам магия? Понятия не имею, откуда тут взялась эта ледяная ловушка! Мне придётся воспользоваться… Альбин? Альбин, ты тоже там?
Верена вздрогнула и спешно вскинула голову, пытаясь определить источник звука — и отвлеклась, очевидно, зря. Не прошло и секунды, как Альбин, воспользовавшись ситуацией, вновь сгрёб её в охапку и схватил за руки. На сей раз, вместо того, чтобы грубо сжимать запястья, схватился за ладони — почти романтично, если б Верена не чувствовала жар, пытающийся растопить рвущиеся на свободу льды. Она дёрнулась, но Альбин был в разы проворнее.
Он толкнул её на землю и сам навис сверху, не позволяя шевельнуться. Стоило только Верене высвободить руку и ударить ладонью по мерзлой, противной траве, как та тут же покрылась коркой льда — но сами они, вместо того, чтобы вмерзнуть в него, просто поднялись на несколько сантиметров выше.
— Ах ты ж! — воскликнула Верена. — Ты!..
Намеревается сбежать из ледяной тюрьмы? Да она и себя заморозит, и его заморозит, и этого проклятого коня заморозит, если, конечно, получится! Она никому не позволит принимать за себя решения!
Верена попыталась выстрелить потоком магии в небеса, но не успела. Альбин вновь был первым — пальцы их рук переплелись, и Верена, как ни дёргалась, не могла высвободить ни правую, ни левую ладонь.
Лежать было холодно и, признаться, неловко. Глаза демона медленно обретали золотисто-карий, кошачий оттенок, избавляясь от пугающей красноты, его магия, до этого клокочущая вокруг, тоже спешно притихала, стремительно теряла запал — и, как показалось Верене, отнюдь не по доброй воле Альбина.
Проклятье! Да он был готов съесть её глазами! И не только глазами: будь на них поменьше одежды… Точнее, будь на демоне поменьше одежды, потому что она сама и так полураздета!
