А на том углу, справа, жил когда-то Николай Алексеич Некрасов, имени которого улица. Правда, он жил давно и окнами не сюда, а во двор и на Литейный проспект. И из окошка, устав от препирательств с Авдотьей Панаевой, иногда смотрел на противоположную сторону проспекта, на красно-кирпичный особняк и портик с кариатидами — дом Департамента уделов.
Говорят, что именно этот дом Некрасов имел в виду, когда сочинял: «Вот парадный подъезд. По торжественным дням…» Может, так, может, нет. Парадных подъездов в Петербурге много.
(И ни у одного из них не могла разыграться та сцена, из которой извлекает столько эффектов Некрасов. Просто потому, что просителей нигде не прогоняли швейцары, «скудной лепты не взяв». Не прогнали вот даже Веру Засулич с револьвером в ридикюле. В крайнем случае вежливо просили удалиться при помощи городовых. Но это так, к слову).
Я вот предполагаю другое: вполне возможно, что в этом внушительном строении нёс службу некто титулярный советник Аксентий Иванович Поприщин, известный своими «Записками сумасшедшего». Он, по словам свидетеля Гоголя, служил столоначальником в каком-то департаменте — почему бы и не в Департаменте уделов? Ах, нет, извините, этот дом, который с кариатидами, построен лет через десяток после того, как Поприщин сошёл с ума, превратившись в испанского короля Фердинанда. А Департамент уделов обосновался здесь ещё позже, даже после смерти Гоголя. Я перепутал: это не сумасшедший, это Гоголь служил в Департаменте уделов — помощником столоначальника, то есть помощником своего литературного персонажа. Правда, тогда оный департамент располагался совсем не здесь, а на Дворцовой набережной. Да, я вспомнил: свидетель Гоголь называет только один точный адрес, связанный с безумствами своего столоначальника. Это дом Зверкова, до него мы доедем на «пятёрке», но малость попозже.
Кстати, в доме Зверкова, что у Кокушкина моста, Гоголь жил как раз в то время, когда бестолково служил в Удельном ведомстве. И, стало быть, увидев там безумного Аксентия Ивановича, гоняющегося за комнатными собачками, опознал в нём своего сослуживца и, может быть, прямого начальника.
Этот самый Поприщин, которого мы видим в толпе, текущей туда и сюда по Литейному… Видите? Вон он, в темно-зелёном форменном сюртуке и в фуражке, скользит подпрыгивающей походкой, как будто танцует… Так вот, этот самый титулярный советник — человек совершенно необыкновенный. Прямо-таки как сам Гоголь. Он сумасшедший, но он пророк. Вот, например, он написал почти двести лет назад в своих клочках-записках: «Год 2000-й, апреля 43 числа». И далее, через пару страниц: «Говорят, во Франции большая часть народа признаёт веру Магомета». И нá тебе: году этак в двухтысячном едва ли не большая часть народа во Франции признаёт веру Магомета.
